— Это я помню.
— А как нам было хорошо, помнишь? — оживился он.
— Да.
— Вот бы повторить!
— Как?
— Поехать куда-нибудь. Вдвоем. Ты и я. Номер в шикарном отеле. Пляж. Ночная дискотека, — размечтался Сеси. — Как все было хорошо! Мы с тобой были так счастливы!
— Ты забыл, что помешало нашему счастью, -тихо напомнила она.
— И ничего нельзя сделать? — Сеси заглянул ей в глаза. — Ева?
— Скажи мне правду. Ты же хотел поговорить.
— Какую правду?
— Всю. С самого начала. Чем тебя шантажирует Клара. Почему ты так боишься милиции. И что прятал в моей спальне под кроватью. Я уверена: там этого больше нет. Я проверяла. Ты сделал уборку. Пыль на шкафу осталась, а вот под кроватью чисто. Там стояла какая-то коробка. А что в коробке?
— Ева…
— Нет, ты не увиливай.
— Это не мое! Честное слово!
— А чье?
— Я не могу тебе сказать.
— Почему?
— Потому. С меня взяли слово. Если я скажу…
— Ну хватит! Ты опять врешь. Ты влип в историю, и потому торчишь в моем доме. Выжидаешь. А еще жалуешься на Давида! И правильно, что он не пустил тебя в мою спальню!
— Ты еще пожалеешь! — пообещал Сеси. -Когда все закончится, ты раскаешься, что так со мной обращалась! Ты еще прощения будешь просить!
— Сеси, повторяю: я тебя не держу. Не нравится — уходи.
Она развернулась и вышла из кухни. Надо срочно глотнуть свежего воздуха. Срочно! Какое утро испорчено ссорой! Лето в разгаре, солнце в зените, сад в цвету. Ее любимицы, крупные ромашки, расправили белые юбочки и кокетничают с пионами, красующимися на соседней клумбе. Поздний сорт, белые лепестки, кремовая сердцевина. Она пригляделась. Там, где бьется кремовое сердце цветка, сидит мохнатая пчела. Не повезло ромашкам. Сладкий нектар возлюбленных-пионов достанется не им. Букет, что ли, собрать? И поставить его в высокую вазу. Нет, лучше в кувшин. Глиняный кувшин, белый, с синими цветочками. Из дома привезла, из родной деревни. Эмаль местами облупилась, от горлышка кусочек откололся. Нынче это называет модным словом «винтаж». «Где вы достали такую прелесть, Маргарита Ивановна?» Достала! Дома, в чулане откопала. Да, надо поставить кувшин на видное место, на террасу. А в нем ромашки. Мило и просто.
— Маргарита Ивановна?
— Да, Давид?
— Поговорили?
— Поговорили. — Она вздохнула.
— Я что-то сделал не так?
— Все так.
Она опустилась в шезлонг.
Обычно Давид занимал позицию неподалеку, но старался не маячить перед глазами. Сидел за спиной или сбоку. Однако сейчас он не спешил отойти. Напротив, придвинулся к ней вплотную. Она почувствовала терпкий запах его пота: на улице было жарко, а Давид был мужчиной крупным и быстро и обильно потел.