— Да, конечно, — рассеянно говорит он и пытается разглядеть под полотенцем лицо рыдающей женщины. — Алексей Петрович, вы бы ее одели.
— Видите ли… Я вам все расскажу! — клятвенно заверяет тот и обращается к врачу: — Попытайтесь ее успокоить.
— Ей надо в больницу. Что я могу? — разводит руками та.
— Кстати… — Он смотрит на «жениха». — Ваши документы?
— Э-э-э…
— Водительские права. Вы — свидетель. Я хочу знать, с кем имею дело.
— Они в пиджаке, — нехотя говорит Алексей Петрович.
— А пиджак где?
— В сенях.
Они выходят в сени. Пиджак висит на крючке. Почему здесь? Куда он собрался? Или… выходил? Все так же нехотя Алексей Петрович достает из кармана права.
— Ладошкин Алексей Петрович. Что ж, приятно познакомиться. Неожиданная встреча, да? — подмигивает капитан Свистунов.
— Я думал, тебя из органов выперли, — шипит Алексей Петрович.
— Значит, это твоих рук дело? Телегу ты накатал?
— Ка-какие у вас доказательства?
— Доказательства чего? Что ты бандит? Показания Илюши Сидорчука. Знаешь такого?
— Он же по… повесился.
— И это знаешь.
Ладошкин приходит в себя и говорит:
— Был сюжет в криминальных новостях. Смотреть телевизор никому не возбраняется!
— Ладно. Рассказывай, что случилось? Кого здесь убили?
Двери в обе комнаты отдыха приоткрыты. По голосам он определяет, что в правой полно народу. Там уже работает Серега, старлей:
— А ну, тихо! Опрашивать свидетелей будем по очереди!
Во второй комнате отдыха тихо. Там работает эксперт. Он входит первым, Ладошкин останавливается на пороге.
Вечер
Комната отдыха светлая и просторная. Окна занавешены кисеей, все форточки закрыты. А рамы и в самом деле двойные. Сквозняков они боялись, потому как напаримшись. На столе самовар, чашки и две вазочки: с баранками и с шоколадными конфетами, рядом валяется скомканный фантик. Два пакета сока, коробка с чаем. Спиртного нет. Все это он оценивает мгновенно. Глаз ни за что не цепляется: все в пределах нормы. Кроме одного. В картину не вписывается труп. Кровь похожа на разлившийся сок. Он смотрит на пакеты: клюква и черная смородина. Потом переводит взгляд на труп.
Потерпевший — мужчина высокого роста, плотного телосложения, волосы темные, нос крупный, мясистый и такой же сочный, полногубый рот. В момент выстрела сидел, а когда получил пулю в грудь, тело начало сползать, заваливаться на бок, да так и застряло между столом и лавкой. И непонятно, каким чудом удержалось в таком положении до сих пор. Подошел, потрогал стол. Мебель тяжелая, дубовая. Сработано на совесть. Лавка придвинута, зазор между нею и столом небольшой. Вот чем объясняется его странная поза. Одежды на потерпевшем нет. Простыня, в которую он был завернут, когда уселся за стол, сползла.