Солнце здесь уже не сияло. Такое впечатление, что свет поглощался, проглатывался темными утробами оврагов и расщелин, отвергался тусклой травой, которая сражалась с изъеденными временем и непогодой скалами.
Местность тут словно была изрыта морщинами, собираясь в глубокие складки. Нависавшие над долиной горы отбрасывали гигантские тени, и казалось, что земля в страхе пятится от них.
Теперь Блэр почувствовала не просто дрожь. Это был беспричинный, животный страх. Страх, что эта суровая, неприветливая земля станет ее могилой.
Пока Ларкин поворачивал, она закрыла глаза и на секунду поддалась страху. Его нельзя победить, подумала Блэр. Ни кулаками, ни оружием. Его нужно признать, с ним следует смириться. И тогда она сможет управлять им. Если у нее хватит воли, этот страх поможет ей сражаться и победить.
Ларкин приземлился, и она соскользнула с его спины. Ноги немного дрожат, призналась себе Блэр. Но держат — и это главное. Пальцы плохо слушались, но ей все же удалось расстегнуть подпругу.
Через секунду рядом с ней уже стоял Ларкин.
— Жуткое место.
Оттого что эти слова произнес именно он, Блэр почему-то стало легче.
— Да. Точно.
— Прямо-таки чувствуешь, как зло поднимается из земли. Я бывал тут раньше, и мне всегда казалось, что это место отдельное от Гилла, чужое. Но сегодня оно выглядит еще ужаснее, словно сама земля хочет разверзнуться и проглотить тебя целиком.
— Господи. Честно говоря, мне страшно. Кровь стынет в жилах. — Она потерла лицо ладонями, потом оглянулась. — Где мы?
— Недалеко. Мне не хотелось садиться прямо там. Дойдем пешком. Мне очень нужно хоть немного побыть с тобой.
— Я рада.
— Совсем не похоже на радуги. — Он коснулся ее щеки.
— Их оборотная сторона. Прежде чем мы пойдем в это ужасное место, я должна тебе кое-что сказать. Наш полет: радуги, драконы и все остальное — самое невероятное ощущение, которое я когда-либо испытывала.
— Правда? — Ларкин склонил голову набок. — Я думал, что самое невероятное ощущение ты испытываешь, когда занимаешься со мной любовью.
— Ну разумеется. Полет занял почетное второе место.
— Тогда ладно. — Он взял ее за подбородок и поцеловал. — Я рад, что тебе понравилось.
— Не просто понравилось. Это было потрясающе. Такого подарка мне еще никто не делал.
— Повезло мне с радугой. Драконов так и тянет к ней.
— Правда? Они такие красивые. Мне казалось, у меня глаза вылезут из орбит.
— Но ведь ты уже видела драконов, — напомнил Ларкин.
— Ты самый великолепный и красивый из них, Ларкин… Но, честно говоря, это что-то невероятное. Какие краски, какая мощь… Постой, а люди летают на них, как я на тебе?