Алексей только пригубил, дама выпила все. Похоже, Саша за нее испугалась. И в самом деле: на улице жара! Даже под хорошую закуску это чересчур.
— Вот вы, Сашенька, молодец, второго хотите родить, — не унималась Вера Валентиновна. — А мне и одна дочка с трудом досталась. Чего стоило на ноги ее поставить! Когда двадцать пять стукнуло да в магазине на хорошем месте проработала пару лет, думаю, надо родить. Мужиков на дух не выношу, все такие инфантильные. Извините, не про вашего мужа. — Она подмигнула Саше и заодно Леонидову. — Вот и родила. Да. Командировочный какой-то подвернулся, из интеллигентов. Инженер, приехал в столицу пробивать проект. Неглупый, интересный, пожил у меня с недельку. Двадцать лет назад это было, тогда жизнь другая была, — невольно вздохнула она и подперла рукой отяжелевшую голову.
«Еще песни запоет, как простая русская баба, а гонору было! — невольно подумал Алексей. — Так, чувствую "Окрасился месяц багрянцем" уже близко. Мне, что ли, с ней запеть? На два голоса? Бедная Саша, надо отправить ее домой».
— Саша, тебе не жарко? — ласково спросил он. — Может, ты пойдешь?
— Вы извините, Вера Валентиновна, мне и на самом деле не слишком хорошо… — Александра поднялась и выразительно посмотрела на мужа.
— А мы с Алексеем Алексеевичем еще по одной выпьем, и я его вам доставлю, — развязно сказала хозяйка.
«Э, нет, похоже, это мне придется тебя относить, — подумал Леонидов. — Нет повести печальнее на свете, чем повесть — о законченном банкете… Дамочке частенько стресс приходится снимать. Это заметно».
Жена ушла, а он продолжал слушать лирические воспоминания Веры Валентиновны:
— Да, Сережа был такой милый… Ну приехал человек в командировку, жена на восьмом месяце беременности, в Москве больная мать, брат, с которым ссоры каждый день. Побрякушки, что ли, фамильные не поделили… Из благородных они, голубых кровей. И сам Сережа был такой интеллигентный, взятки давать не умел, бумаги ему все не подписывали. В наш магазин зашел случайно, подарок жене покупать, да так и не вернулся к своим, у меня заночевал. Я даже никогда не пыталась ему потом написать. Ну родила и родила. По собственной воле. Для себя. Мы с матерью семь лет одни прожили, без мужика, да не в городе, в деревне… Вот и Соне не везет, — неожиданно сменила тему Вера Валентиновна. — Судьба, что ли, такая? Дочка самостоятельная, тоже не умеет промолчать, когда надо. Этот Демин ее все ходит кругами, а ни мычит ни телится, хорошо хоть деньги с меня не требует…
— Какие деньги?
Она поняла, что про деньги заикнулась зря, махнула рукой: