— А почему вы решили, что здесь какие-то идеи?
— Да роман этот покоя не дает! Эта злосчастная «Смерть на даче»! Вы почитайте некоторые места и сразу поймете.
— Где ж почитаю? Дайте!
Леонидов через стол протянул Михину руку. Тот посмотрел грустно, глаза у него оказались сиреневыми и глубокими, как две чернильницы. Алексею тут же захотелось обмакнуть в них гусиное перо и написать что-то о чудных мгновениях. Ресницы у его визави были длинные и пушистые, как у девушки, а губы пухлые. Симпатичный парень Игорек Михин, если отбросить слово «опер». Все правильно: описать человека можно по-разному. Смотря какие прилагательные оставить, а какими пренебречь.
— Не имею права, — сказал Михин, уставившись в потолок. А потом вдруг выдал: — Ну залезли и залезли, ничего же не взяли! Ни ценных вещей, ни компьютер, ни одежду. Так, покуролесили немного, и что? Все равно наследник пока не объявился. Заявление о взломе никто не писал. А без заявления, какое ж дело? Вы почитайте, Алексей Алексеевич, а я еще зайду.
При этих словах Леонидов едва сдержался, чтобы не покраснеть: как раз сегодня дискета с творчеством Павла Клишина была при нем. Михин же вздохнул, залпом выпил остывший кофе и попрощался. Дверь не успела за ним закрыться, как в кабинет с вытаращенными глазами влетела Марина:
— Ты от нас уходишь?!
— С чего ты взяла?
— Разве он тебя не уговаривать приходил?! Чтобы снова в милицию?! Неужели Ирина Сергеевна отпустит?!
— Тише ты. Все гораздо проще. Моего соседа по даче убили, я только свидетель, а никак не рулевой.
— Да? А зачем же он тогда еще раз придет?
— Марина, я сколько раз говорил, чтобы ты дверь плотнее закрывала?
— Я только конец разговора слышала. Ваши коммерческие тайны меня мало интересуют, все равно через мои руки проходит вся документация. Но тут такое!
— Ты только молчи. И Серебряковой не говори. Этой фирме уголовных преступлений на весь оставшийся век хватит.
— А Саша знает?
— Да, ей не повезло. Ладно, Марина, кто там по мою душу? Соединяй. — Он с откровенной тоской посмотрел на телефон.
Жару, что пришла в Москву в начале июня, в общем-то, ждали. Количество холода прямо пропорционально количеству тепла, — такую формулу давно уже вывел для себя Алексей Леонидов. Если в мае были морозы, значит, в июне должна быть жара. Чем сильнее был мороз, тем больше градусов тепла покажет термометр. Но таково непременное свойство природных катаклизмов: сваливаться на голову неожиданно. Неожиданно для всех стало очень жарко. Бешеным спросом стали пользоваться кондиционеры, прохладительные напитки и мороженое. Людям порою казалось, что они сходят с ума. Зацементированный и заасфальтированный город был раскален добела, словно адова сковорода. Кто мог, уехал за город, в райские кущи. Кто не мог, работал. Варился в этом котле. А безжалостное солнце, хозяин этого ада, все подбрасывало и подбрасывало поленьев в топку.