— Нет, он правда хочет, считает, что это его долг. Циркулярный душ каждый божий день принимает, и упражнения для ног по целым часам, прямо через силу парень работает. Иначе вообще бы не смог ногами двигать.
— Ногами ходить — одно, а пехота — другое, — возразил Уинч. — Перебиты же они у него.
— Да сам знаю, — отозвался Стрейндж.
Уинч кинул взгляд в ту сторону, где находился Прелл с крошкой Деллой Мей. Тот снова сидел в коляске. Он стоял на ногах во время свадебного обряда, вставал, когда фотографировали и когда они с Деллой резали торт, и даже походил немного по залу. Но и эта малая малость потребовала от него напряжения.
Войдя в зал, Уинч сразу же подошел к Преллу, протянул ему руку и поздравил с законным браком, а Деллу поцеловал в щеку. На лице у нее было все то же выражение святой невинности. Прелл держался как надо. Он пожал протянутую руку, сказал «спасибо», но улыбку даже не пытался изобразить.
Потом Уинч раза два ловил на себе его взгляд — такой же застывший, ничего не говорящий, непроницаемый; он попробовал подмигнуть ему, но Прелл то ли не заметил, то ли не хотел заметить и отвернулся.
— Тут встречаю его, — брюзжал Стрейндж, следя за Уинчевым взглядом, — мы одни были, он мне и сознался. Как в первый раз легли, так и понесла. Ахнуть не успел.
Уинч фыркнул и отвел глаза от Прелла. Он вдруг сообразил, что нигде не видно Лэндерса, нету его, потом его взгляд случайно упал на доброволку из Красного Креста, которая в этом самом зале по будням учит инвалидов плести корзины. Она явно была из дамского клубного контингента и вполне ничего выглядела. Вместо серой униформы на ней было дорогое вечернее платье — сразу скажешь, из богатых, и светлые волосы, хоть и не длинные, не как у молодой, очень даже соблазнительно завиты. Безо всякого тебе колпака дурацкого.
Уинча внезапно охватило безумное, безудержное желание подойти к ней, взять ее одной рукой за грудку, легонько так, нежненько, а другой вылить полный бокал вина на голову, прямо на ее ослепительную прическу. Желание было так сильно, что каблуки сами оторвались от пола и ноги пошли к дамочке. Спохватившись, Уинч круто отвернул в сторону, залпом выпил вино и поставил бокал.
— Ты как хочешь, а я сматываюсь, — прошипел он Стрейнджу. — Меня от таких сборищ воротит.
— Меня тоже. Давай вместе.
Выйдя в коридор — такой знакомый, исхоженный взад — вперед, — Уинч достал из кармана платок и вытер выступивший на лбу пот. Рука его едва заметно дрожала. Еще немного, и он бы… Ни с того, ни с сего.
— Кстати, как твоя благоверная смотрит, что ты на гостиницу все деньги угрохал? — услышал он свой голос.