Возникает желание поддаться плавному ритму его речи, которая завораживает и снова напускает туман. Она слегка приоткрывает рот и невольно подается к нему, привлеченная движением его губ. Но в последний момент стряхивает морок и снова спрашивает.
— Рэй, что там наверху? Почему я хотела туда вернуться?.. — сознание внезапно зацепилось за слово "вернуться" и откликнулось, как на нечто родное. Сапфира словно просыпалась от долгого сна, судорожно выхватывая из тумана неясные воспоминания.
— Нет! Забудь! — теперь от сжимает ее плечи и покрывает быстрыми поцелуями лицо. — Там ничего нет! Ты ничего не помнишь! Только скажи, что согласна! Я прошу! Ради меня. Ради нас.
Она застыла, глядя в одну точку поверх его плеча и ловя звуки и события, воскресшие из небытия. Словно ропот нарастали воспоминания, заполняя все вокруг. Рядом что-то кричал Князь, но она его не слышала, поглощенная приведением своих мыслей и чувств в порядок. "Так. Все разложить по полочкам. По степени важности и давности. Там было что-то важное и ценное. Да. Отец и… Редьяр! К нему я должна вернуться, к ним!"
Она шумно втянула ртом воздух вместе со сверкающей пылью и, закашлявшись, отпрянула от князя.
— Ты вспомнила? — опешил он. — Не может быть! Никто еще не смог перебороть напиток забвения.
Он, не веря, смотрел на внезапно заострившиеся черты лица, на ставшие холодными озера глаз, на крепко стиснутые губы. Даже аккуратная прическа растрепалась, придавая девушке какой-то трагичный вид.
— Вот значит как? Забвение. Вот куда ты меня погрузил.
— Сапфира…
— Молчи! Сапфира умерла в тот момент, как стала твоей слугой. Когда ей пришлось делать жуткие вещи. Той девочки больше нет. Я — Фира. И мне ты обещал, что не будешь опаивать. И мне ты обещал, что дашь право выбора.
Внезапно его лицо приобрело зловещее выражение, напомнив, что говорит она с всесильным богом, который может и покарать.
— Да, я нарушил одно обещание для того, чтобы не нарушить второго, скрепленного клятвой. И не я тебя сделал стражем…
— Ах да! Ваше Княжество, всего лишь подождало, пока я дойду до точки, чтобы предложить стать более… интимной игрушкой! — от негодования ее ноздри трепетали, а грудь взволнованно вздымалась под шелком платья.
"Как же хороша!" — снова с тоской подумал Бог.
— Я не мог иначе. Существуют правила…
— О, да! Правила касаются даже тех, кому признаешься в… чувствах! — она неопределенно взмахнула рукой. — Как же ты сумел нарушить правила, давая мне этот напиток?
— А разве это плохо? Забыть все кошмары, что с тобой произошли. Начать жизнь с чистого листа… — его голос снова стал успокаивающим, искушающим подчиниться вкрадчивым интонациям. Взгляд Князя сделался несколько сонным, улыбка — манящей… Но все же в нем чувствовалось напряжение, благодаря которому она смогла сопротивляться волшебству.