Я не сдержался и зевнул.
— Ладно, Алекс, я подумаю над этим, — ответил Фариам. — Вижу, что ты говорить сейчас не в состоянии, поэтому отсыпайся и… Алекс, я действительно рад, что ты вернулся.
— Я тоже, — сказал я в ответ и спрятал монетку в карман.
Повернувшись на бок, я опять погрузился в сон, но снова был разбужен еще одним вызовом. Вытянув из-за пазухи монетку на веревочке, я сжал ее в кулаке.
— Алекс? Алекс, ты меня слышишь? — донесся голос Алоны.
— Слышу, слышу, — ответил я, догадываясь, что поспать мне не удастся.
— Алекс, ты гад! Я тут места себе не нахожу, волнуюсь, переживаю. Если бы Фариам не сообщил, что ты наверняка отправился в свой мир, я бы просто с ума сошла! И вообще…
Поток обвинений продолжался долго, а затем я начал успокаивать сестренку, говорить, что это получилось спонтанно, и вообще дня через три Ветерок уже должен будет доставить меня до Гномьих гор, так что незачем так кричать и волноваться по этому поводу. Короче, вскоре Алона сменила гнев на милость и стала выспрашивать у меня подробности путешествия, но я ответил, что если сейчас не высплюсь, то до гор точно не доеду, поэтому пообещал рассказать все при встрече. И только тогда, когда сестренка заставила меня поклясться кровью, что я точно направляюсь в Подгорное королевство, а не смоюсь по пути куда-нибудь еще, она позволила мне выспаться, обругав напоследок еще раз.
Проспал я до самого вечера, а потом нашел поблизости крупную птичку, утолил голод и жажду и отправился прямиком к горам. Первые сутки пути прошли однообразно. Мы с Ветерком продирались через лес, в котором не было ни дорог, ни тропинок. Иногда попадались такие заросли, что приходилось применять лезвия, чтобы расчистить путь. И только к вечеру следующего дня появилась маленькая бедная деревенька всего в двадцать домов, из чего я сделал вывод, что пересек границу имперских земель.
Зайдя в деревню, чтобы подкрепиться и переночевать, я столкнулся с неприятным открытием — оказывается, имперцы недолюбливают нелюдей. Во всяком случае, никакой доброжелательности ко мне жители не испытывали. То ли здешние ушастые успели основательно им напакостить в древние времена, то ли просто проявилась инстинктивная неприязнь ко всем отличавшимся от стандарта разумным, но договориться о ночлеге я смог только за три серебрушки. Да и тогда хозяева довольно ветхого домика выделили мне жесткую лавку в дальнем углу, и поужинать вместе с ними за стол не пригласили, сунув миску с кашей, как собаке. Но я не стал качать права, быстро проглотил кашу и заснул, надеясь, что в следующей деревеньке мне повезет больше.