60
О Хакани! Основа жизни - горе. Жизнь и жестокость на одной опоре. Ведь силой душу в тело заключили, И силой удалят из тела вскоре.
61
Не вмещается горе мое в этой злачной долине земной. Не вмещаются вздохи мои в моей клетке стесненной грудной. "Что за горе?" - спросил ты меня. Друг мой, горе мое таково, Что горенья и жара его не вместит небосвод голубой.
62
Ты роза, а я безумно влюбленный в тебя соловей, Грущу без тебя, и крылья увяли у песни моей. Умолк мой язык, немотствует сумрачный сад без тебя. Увижусь с тобой - и песня моя разнесется звучней.
63
О локоны милой, вы тень этой ночи сгустите! О звезды свиданья, помедлите, не уходите! Закройте густою завесой восток, облака! Вы, утра лучи, задержитесь, мне милость явите!
64
Ты лицом как луна, кипарису подобен твой стан, И молва о тебе донеслась до неведомых стран. Пожелтевшее солнце свой свет у тебя занимает. О небесная гурия! Рай твой - печальный Ширван!
65
О шахиня красавиц, я раб твой, я изнемогаю. Ты беспечно смеешься, не ведая, как я страдаю. Я как пыль пред тобою; ты - ветер широких степей. Ты дохнешь - и, как облако пыли, я вдаль улетаю.
66
Хакани! С этой улицы зла поскорей уходи! Горе темное брось и - веселый - смелей уходи! Здесь душою тебя, словно цепью, судьба оковала. Брось ей цепь! И на волю, как ветер степей, уходи!
67
И я в дни юности в огонь любви бросался... И вот достиг того, чего я домогался: Огонь потух, а я сгорел, как мотылек. И пепел лишь от всех моих надежд остался.
68
Где тот яд, что страданья души исцелит? Где кинжал, что мученья мои прекратит? Где удар, что сразит меня волею неба? Смерть приму я, как верным принять надлежит!
69
Любимая на корабле, а я на суше, я в беде. От горя качка у меня, и нет мне пристани нигде. О ветер, радостную весть примчи мне от моей любви, Чтоб к цели доброй, как корабль, пошел по кормчей я звезде.
70
Хакани! Ты покоя себе не найдешь никогда! Бесполезно бороться с судьбою, смирись навсегда. Этот мир не достался навек ни Даре, ни Джамшиду, Если он и тебе не достался - какая беда?
71
В огне печали Хакани истлел, Терпенью сердца наступил предел. Так мотылек, в саду свечу увидев, На пламя налетел и обгорел.
72
Вновь цветами сады украшает весна, О, пришли ко мне с утренним ветром вина! Я из уст твоих выпью вино золотое, Пусть душа моя будет, как чаша, полна!
73
Нас сглазили. Судьба со счастьем в споре. О милая, вражда вокруг, как море! Умолк наш сладкий разговор любви, Но знаем мы о тайном нашем горе.
74
Ты горишь, как Парвин, в небесах красоты. Кроме родинок, нет на тебе черноты. Но души моей цвет нераскрытым остался, На меня даже мельком не глянула ты.