– Катюшка, – выдохнул Шурыгин. Молниеносно преодолел расстояние в несколько метров и взял ее за плечи. Жива, здорова!
– Папа…
– Прости, – сказал он, извиняясь за все плохое, что в ее жизни было, есть и, вероятно, будет.
– Я сама виновата, – шмыгнула Катя носом и тут же повисла на шее отца. – Папа, папочка…
– Петр Петрович, надеюсь, вы не расплачетесь, – раздался ироничный голос Егора.
Шурыгин повернул голову. Хм… «А я надеюсь, Кречетов, ты не думаешь, что я сейчас тебя тоже обниму», – едко подумал он, радуясь обычному раскладу в отношениях. И почему постоянно выходит так, что Егор – молодец и его нужно хотя бы поблагодарить? Да потому что он отлично делает свою работу и этим хорош! Ну, простое «спасибо» произнести несложно, а уж за Катюшку и подавно, но они и так понимают друг друга без лишних слов и оба знают цену поступкам.
– И не мечтай! – ответил Петр Петрович с точно такой же усмешкой, как у Егора.
* * *
Уехать удалось во второй половине дня: все дружно добрались до дома отдыха, где были оставлены машины, и еще некоторое время потратили на прощание. Полина и Андрей, Оля и Никита с шутками спорили, у кого будет гостить Катя в первую очередь – аргументы громыхали на весь Валдайский край, потому что никто не хотел уступать. Петр Петрович не вмешивался, но при этом не отпускал младшую дочь ни на шаг от себя. Закупив печенья, булок, конфет и соков, он постоянно ее кормил и поил. «Кушай, кушай, ты похудела». В Катюшку же ничего не влезало, да и от былого аппетита не осталось и следа. Она кружила по парковке, ожидая, когда появится Егор, и нервно гадала, как он теперь к ней относится? И еще один вопрос не давал покоя: когда они увидятся? Казалось, с возвращением в Москву она потеряет его навсегда. А ей так необходимо, чтобы он был рядом. Прижаться бы к нему хоть на миг…
Завидев Кречетова, широко шагавшего к ним, Петр Петрович напрягся.
– По машинам, – скомандовал он и кивнул Кате.
– Как скажете, сэр! – поддразнил Андрей.
– Едем, – отрапортовал Никита.
Шурыгин подошел к серой «Тойоте» и немного помолчал, сверля недовольным взглядом Егора.
– Грязный, – брякнул он, указывая на капот.
– Так я не на свадьбу ехал, – улыбнулся наглый Доберман.
– Погода портится…
– Переживем.
Петр Петрович качнулся на пятках, насупился, затем быстро протянул руку и серьезно произнес:
– Спасибо.
Егор заглянул в его глаза, нарочно помедлил пару секунд и… пожал руку.
– До свидания, – раздался позади неуверенный голос Катюшки.
Резко обернувшись, Шурыгин посмотрел на дочь – ее благодарный, теплый, какой-то особый взгляд был устремлен на Кречетова, точно рядом больше никого и не было. Да что рядом – на тысячу километров не было! Пурга, ураган, гром и молния не смогли бы погасить света ее глаз… Конечно, она признательна, но… Петр Петрович почувствовал неприятный дискомфорт, неловкость, объяснения которым найти не смог.