Карин проглотила остатки пиццы.
— О чем ты думаешь? — спросила она.
— Об этом мужчине из бара. Фрида Линд сидела и разговаривала с ним больше часа. Вопрос в том, кто он. Услышав об убийстве, он должен был как-то проявиться.
— Они вышли вместе?
— Нет. Похоже, он ушел из ресторана за полчаса до остальных. По словам подруг, Фрида уехала на велосипеде одна.
— Что ты думаешь по поводу того, что Хелена и Фрида встречались с одним и тем же мужчиной? Например, с тем, с которым Фрида болтала в баре?
— Разумеется, может оказаться и так. Хотя они не были изнасилованы, сексуальный мотив вполне возможен. На это указывают трусы. Но все же чертовски странно, что орудия убийства разные. Сначала топор, потом нож. Почему? У меня это не выходит из головы.
— Совершенно необъяснимо, — согласилась Карин. — Может быть, он специально это делает, чтобы запутать нас?
Кнутас откинулся на стуле.
— И все же, может быть, стоит сконцентрировать наши усилия на Стокгольме? Вполне возможно, что они познакомились с убийцей именно там. А он решил убить их на Готланде, чтобы повести нас по ложному следу. Он хочет, чтобы мы искали его здесь.
— И все же мы должны проверить клиентов Фриды, — настаивала Карин. — Это может быть один из них. Она проработала здесь не так уж и долго — месяцев пять-шесть. На острове она прожила около года. Все ее знакомые здесь — новые. Конечно, убийца мог приехать и из Стокгольма. Но он должен был провести здесь какое-то время, чтобы выследить их. Выяснить, где они живут, какие у них привычки и куда они ходят. Создается впечатление, что все очень тщательно спланировано.
— Согласен. Я тоже думаю, что убийства спланированы, но не следует зацикливаться на одной версии. Вообще же дело чертовски запутанное, — подвел итог Кнутас и покачал головой. — Успеем выпить по чашечке кофе?
— Да-да, мне с молоком, без сахара.
— Знаю, знаю, — пробормотал он, подняв глаза к потолку. Невозможно сосчитать, сколько чашек кофе они выпили вместе.
Теперь он решил: будь что будет. Хотя он прекрасно знает, что не должен этого делать, он все же позвонит ей. Вопреки всем предположениям он снова вернулся на Готланд и все это время так много думал об Эмме, что просто не может не связаться с ней.
Чувства переполняли его. Он сидел на кровати в своем номере и страдал. «Это ни к чему не обязывает, — думал он. — Мы просто немного поболтаем. Ничего особенного». Скоро пресс-конференция, а потом весь день и весь вечер будет сплошная суматоха. Он прекрасно это понимал.
Он снял трубку и набрал номер, который был записан на смятом клочке бумаги.