— Ну да, похоже…
Он ближе придвинулся ко мне, сильнее сжав мой локоть.
— Но вам это чувство не знакомо?
Разговор начал принимать характер неприятного для меня допроса. Какое ему дело, что мне знакомо, а что нет? Я холодно указала:
— Вас это не касается!
Он жестко возразил, еще больше насторожив меня:
— Меня касается все, что касается вас!
Его лицо было слишком серьезно, чтобы счесть эти слова неудачной шуткой. Он никак не хотел понять, что мне неприятно его предложение. В голове внезапно мелькнуло: а если бы оно было сделано в другой форме? Если бы он предложил мне замужество? Я вдруг поняла, что вполне могла ответить согласием. И эта мысль напугала меня по-настоящему. Любой из вариантов нашего знакомства был тупиковым. Чтобы выпутаться из этого двусмысленного состояния, я попыталась его разозлить. После этого нехитрого приемчика, как правило, отставали все ухажеры.
— Вы лучше почаще касайтесь Викуси и ей подобных! А мне ваши прикосновения совершенно не нужны! И не надейтесь на продолжение знакомства! Мне глуповатые мальчуганы ни к чему! — Сказано было смело, тем более что в некотором смысле я по сравнению с ним сущая девчонка.
Но он, раздосадованный столь уничижительным тоном, не заметил несоответствия между моим хвастливым заявлением и истинным положением вещей. Сжав кулаки, выпалил:
— Господи, как мне порой хочется вас поколотить, Феоктиста Андреевна!
Это мне понравилось гораздо больше, чем плаксивое хныканье, и я приободрилась. Когда тебе почти признаются в любви, смеяться нельзя, а вот когда собираются побить — можно. Ответила в том же духе:
— Боритесь с собой, Евгений Батькович! А то ведь можно и адекватную порцию неприятностей схлопотать!
Он вздохнул, помахал кистями рук, чтобы расслабиться, и сказал:
— Александрович я. Если запомните, конечно.
Я удивилась:
— А зачем мне загружать свою память ненужной информацией? Надеюсь, мы с вами все выяснили и больше встречаться не будем?
Как вежливый человек, я дала ему возможность сохранить лицо, небрежно со мной согласившись. Но он вспыхнул, как юная девица, застуканная во время первого поцелуя, и несдержанно завопил, привлекая внимание прохожих:
— Черта с два! И не надейтесь! Мы с вами будем встречаться часто! И даже очень!
Этот ультиматум мне не понравился, и я, вытянувшись во весь рост, чтобы казаться выше, отбросила все условности и сказала ему строго и внушительно, сразу расставив все точки над i:
— Уважаемый Евгений Александрович! Я вообще-то тоже человек, хотя вы меня, видимо, таковым не считаете. Так вот, я с вами встречаться не хочу! Вы поняли: не хочу! Это не блажь, не пустое кокетство и не завлекательные крючочки. К тому же вы намного меня моложе. В моем понимании — просто незрелый молокосос. Мне нравятся мужчины опытные и умные. А вы к их числу никак не относитесь. Так что очень вас прошу — оставьте меня в покое. Если вы еще раз попытаетесь проделать со мной такую же милую шуточку, как сегодня, мне придется написать заявление в милицию. И я не шучу. — Я строго посмотрела ему в глаза. — Вы меня поняли?