— Разумеется, я охотно исполню любое ваше поручение. — Сказав это, Рован помедлил, но затем хрипло добавил: — Хотя я собирался съездить в свои поместья. Там есть работа, за выполнением которой мне бы следовало проследить самому.
Мария коснулась ладонью его руки. Рован увидел в ее глазах глубокое сочувствие и понял, что в одном сторонники королевы поистине правы: у нее золотое сердце. Она добра и очень заботлива к тем, кто ее окружает.
— Разумеется, я позволяю вам поехать домой и оставаться там столько времени, сколько будет нужно. Но после этого вы должны отправиться на запад, сопровождая леди Гвинет, а затем в Лондон.
— Сопровождая леди Гвинет? — переспросил он.
— Я получила письмо от Энгуса Маклауда: это брат ее отца, он управляет ее землями. Он очень просит, чтобы она приехала ненадолго погостить. Вы окажете мне огромную услугу, если будете ее сопровождающим и отвезете на остров Айлингтон перед тем, как поедете дальше, в Англию.
Эта просьба встревожила Рована своей неожиданностью и смутила его — почему, он не мог понять.
— В этом случае важна быстрота. Может быть, мне лучше отправиться в мои поместья, а потом в Англию одному, даже без моих слуг, — предложил он.
Мария немного нахмурилась:
— Нет, лорд Рован, я предпочитаю, чтобы леди Гвинет проделала весь путь вместе с вами, то есть сопровождала вас к английскому двору после того, как побывает у себя дома. Я назначаю вас ее хранителем, и пусть будет известно, что я искренне желаю, чтобы она, одна из самых дорогих мне дам, узнала больше о положении дел в Англии и смогла затем быть моей наставницей и научить меня понимать моих ближайших соседей ради сохранения мира между нашими странами.
Ловушка захлопнулась: Рован мало что мог бы сказать или сделать. Не мог же он сказать королеве, что та, которую она просит его сопровождать, стала для него слишком сильным соблазном?
Нет. От него ожидают, что он будет надежным хранителем своей спутницы независимо от того, что он думает и чего желает.
— Рован, Мария попросила у меня совета в этом деле, — сообщил ему Джеймс, — Я думаю, ваш дружеский визит в Англию будет иметь большое значение, а если вы привезете с собой леди Гвинет, это облегчит дело. Она состоит в свите Марии, но сама осталась протестанткой. Она горячо любит Марию, но по крови и по манерам остается гораздо больше шотландкой, чем француженкой. Неофициально она будет посланницей королевы.
— Леди Гвинет знает об этом? — спросил Рован.
— Пока нет, — ответила Мария. — Но она прекрасно поймет, чего я хочу от нее. Я здесь недавно, хотя королевский титул ношу уже давно, ибо в этот сан меня возвели всего через несколько дней после рождения. Мое желание принести моей стране только добро должно быть понято, и то, что я желаю мира, должно быть понято тоже. Вы, сэр, можете без обмана протянуть мне руку дружбы в самых важных неофициальных поручениях. То, что скажете вы и что скажут вам, не будет меня ни к чему обязывать. Если мои министры и послы сгоряча делают поспешные глупые заявления, я не считаю своим долгом выполнять то, что они обещали. Вы отвезете Елизавете несколько подарков от меня лично. И я знаю, Гвинет очарует ее. Я еще не встречала ни среди знатных, ни среди простолюдинов никого, кто не нашел бы ее очаровательной и умной. Ее обаяние сослужит мне хорошую службу.