В душу Кирстен закрался страх.
— Ты объяснила им, почему ее сделала… вернее, почему заговорила в шутку об этой кукле?
— Нет, — ответила Элен. — Я сказала только, что Анна так раздражала всех, что я пригрозила изготовить куклу.
— Но не могут же они всерьез верить, что Анну погубила какая-то ворожба? — Кирстен увидела, что Элен закрыла лицо руками.
— По-моему, они до сих пор не знают, отчего она умерла, — сдавленным голосом сказала Элен. — Но они раскапывают сведения о моей матери. Меня спрашивали, например, когда я последний раз виделась с ней, училась ли у нее колдовству и тому подобную чепуху. Черт побери! Все это похоже на кошмар. Все мы были там и все видели: нет, это не могло быть убийство. Это невозможно! Мы заметили бы что-нибудь.
— Если только это не связано с колдовством, — дрожащим голосом прошептала Джейн.
Кирстен метнула на Джейн сердитый взгляд, но все замолчали, в ужасе глядя друг на друга. Конечно, никто из них не хотел этому верить, но, поскольку полицейские заговорили об этом на допросе, они, по-видимому, не исключали такой возможности.
— Они уже беседовали с Руби? — глухим от волнения голосом спросила Кирстен.
— Мы с ней столкнулись в дверях. Она входила к ним, когда я вышла, — ответила Элен. — Она в ужасном состоянии. Ну, вы сами ее видели. Руби так напугана, что с трудом говорит. Только бормочет что-то бессвязное о проклятом кокосовом орехе.
Кирстен вдруг хлопнула рукой по столу.
— Это просто смешно! — воскликнула она, направляясь к двери. — Я должна поговорить с Лоренсом.
— Он сейчас внизу, у производственников, занят с бухгалтерами, — сказала Джейн.
Кирстен скептически усмехнулась.
— Да уж, там должны быть немалые проблемы. Боже мой, эта история нас доконает…
Час спустя, когда у Лоренса собрались производственники и Кирстен, Джейн открыла дверь и впустила Руби. Руби трясло, ее одутловатое лицо выражало такое страдание, что Лоренс усадил ее в кресло и даже налил ей стаканчик, когда производственники ушли.
— Они думают, что это сделала я, — пробормотала Руби. — Они считают, что я убила эту безмозглую сучку.
Кирстен и Лоренс переглянулись.
— Никто ее не убивал, — сказал Лоренс, усаживаясь рядом с Руби. — Положим, мы не знаем, отчего она умерла, но это не значит, что ее кто-то убил. — Он снова взглянул на Кирстен, потом, обняв Руби, попросил: — Начни с самого начала. Что именно они тебе сказали?
— Они думают, что я ее убила, — снова пробормотала Руби. — Они думают, что это сделала я. Я знаю, что они так думают. — Ее блуждающий взгляд свидетельствовал о том, что сама она не в состоянии шевелить мозгами.