Слушая Дзаккео, Лоренс наблюдал за Пиппой. Ее фиалковые глаза блестели от возбуждения, а все морщинки, появившиеся из-за предотъездной тревоги, разгладились. Она казалась сейчас такой спокойной и умиротворенной, что Лоренс понял: она действительно влюблена в свое дело. Работа всегда благотворно действовала на нее, вот потому Лоренс и не мог увезти Пиппу отсюда и лишить любимого дела.
Заметив, что муж наблюдает за ней, Пиппа улыбнулась, и, увидев понимание в ее взгляде, Лоренс почувствовал, как потеплело у него на душе. Ему захотелось крепко прижать ее к себе, побыть с ней хоть несколько минут и сказать, что он непременно выжмет деньги на свой следующий фильм из этих проклятых британцев. Пусть Пиппа знает, что они не уедут в Голливуд, а останутся здесь, где она счастлива. Ему необходимо видеть, как блестят ее глаза, и чувствовать, как его захлестывает волна любви всякий раз, когда их взгляды встречаются. Он сделает все, чтобы им было хорошо, и ему не терпелось сказать ей об этом. Впрочем, они еще успеют поговорить.
Он улыбнулся, услышав, как Дзаккео обсуждает планы вечеринки, намеченной на следующую субботу. Число гостей в списке увеличилось уже с двадцати до полусотни, а Дзаккео все еще вписывал новые имена. Вдохновленная им, Пиппа тоже пополняла список, явно забыв о том, что вечеринку решили устроить ради Джейн.
Лоренс взглянул на Джейн, подумав, не обидится ли она? Наверное, нет, решил он, скорее обрадуется, если ей не придется быть в центре внимания. Но тут Том вдруг провозгласил:
— Знаешь, Дзаки, бабушкин повар готовит огромный торт для Джейн!
— О Том! — простонала Пиппа. — Ведь это должно было стать сюрпризом!
Том широко раскрыл глаза и, зажав рот рукой, взглянул на Джейн.
— Не умеешь ты хранить секреты, — сказала та, обняв его.
— Умею! — возразил Том. — Папа поделился со мной секретом, и я его храню.
— А что за секрет у папы? — спросил Дзаккео, подмигнув Лоренсу.
— Он собирается увезти мамочку на уик-энд, — с гордостью объявил мальчик.
Все рассмеялись. Лоренс посадил Тома к себе на колени.
— Вот ты и попался, сын, — сказал он, целуя его. Перехватив взгляд Пиппы, он посмотрел на нее.
— Тебя это не устраивает? — спросил он.
Пиппа взглянула на Дзаккео.
Лоренс улыбнулся.
— Конечно, мы никуда не поедем, пока у нас гость, — сказал он.
Пиппа с облегчением вздохнула, подошла к Лоренсу и, присев на подлокотник его кресла, шепнула:
— Мы поедем потом. Скоро.
Воцарилась неловкая тишина, но Дзаккео непринужденно спросил:
— Так это будет твой день рождения, Джейн? Двадцать один год? О, где моя молодость? Дайте сообразить, что я делал в двадцать один год? Ах, да! — воскликнул он, хлопнув себя по бедру. — Я пил виски, любил женщин и сражался на войне.