Говорят, он незаконнорожденный -- от Лазаря Кагановича, последнего сталинского сокола. Сволочь страшная, Виленкин этот! Ушлая скотина: все пронюхал, даже про веру. Взял Беня за грудки: выбирай, мол, подлец: или исключение из alma mater - и, стало быть, доблестные Вооруженные Силы нашей любимой Родины, или - записывайся в атеистический кружок и выпускай стенгазету - что-то вроде "Воинствующего безбожника". Разумеется, Бень выбрал второе.
Бень с честью искупил свой антиобщественный поступок - молитву в церкви: он оперативно выпустил раскрашенный акварелью листок со стихами под броским двусмысленным названием "Души прекрасные порывы". Под каждым стихом было скромно подписано: "Е.Бень". Носков в курилке резонно заметил: "Не хотел бы я встретиться с его матерью".
Птицын натянул носки и майку, влез в тренировочные, но снова надолго задумался, так что неодетые штаны так и остались висеть на коленях. Пошел снег. Луна поднялась выше. За окном уже слышался торопливый стук каблуков, обрывки разговоров и смеха - начиналась утренняя суета. Из окна дуло. Птицын опять накинул на плечи одеяло.
"Ветер в нашу сторону. Может, отменят занятия? - спросонья соображал Птицын. - Надоело до кошмара! Единственное желание - нырнуть в нагретое одеяло с головой и спать, спать, спать. Не было же вчера семинаров..."
Вчера он пришел ко второй паре. Дышать было нечем: запах гари и горелой пластмассы. Весь институт опутан брандспойтами. Пожарники залили второй этаж и на третьем разнесли в щепы триста пятую аудиторию, вскрыв топорами потолок. Оказывается, Виленкин отправился в сортир и оставил включенным цветной телевизор. Тот взорвался. Пока секретарь сидел в сортире, загорелась скатерть, занавеска, стол для заседаний - в общем, партком сгорел дотла, а заодно и две аудитории - сверху и снизу. Отсюда мораль: не смотри телевизор в рабочее время! Или уж терпи! Самое страшное, что частично погорел, ко всему прочему, личный ректорский сортир, пристроенный к парткому.
Злые языки - из тех, что всегда вертятся рядом с администрацией, - уверяли, будто Виленкин оправдывался перед ректором так: во-первых, транслировали речь Леонида Ильича, выступавшего перед работницами фабрики "Большевичка", а во-вторых, у него, то есть Виленкина, а не у Брежнева, невыносимо, до спазмов схватило живот. Виленкин будто бы сразу предоставил справку о язве желудка. (Слухи по институту распространялись со скоростью света.)
Ясно, что парторгом Виленкину уже не быть. Наверняка назначат Оксану Юрьевну Богданову, если, конечно, Бог даст. Впрочем, это, кажется, выборная должность? Значит, выберут. Свято место пусто не бывает.