Затем рыцарей сменили пешие дружины, приведенные сенешалями, бургомистрами, губернаторами, судьями и деревенскими старостами – все, что были обязаны выставить по требованию Императора – согласно старинным законам и обычаям – города, сельские общины, купеческие братства и так далее…
Церемония продолжалась с перерывами до самого вечера…
– И охота тебе торчать на этих переговорах, братец? – спросил Коклос Алекиана (принц терпеливо высиживал все многочасовые раунды своеобразного дипломатического сражения, тянувшегося изо дня в день, на что непоседа-шут, разумеется, был неспособен)
– Да. Я хочу видеть и слышать все. Я решил, что буду помалкивать, но стараться вникнуть во все тонкости.
– Похвально, братец, похвально, – снисходительно одобрил Коклос. – А знаешь, тебе есть чему поучиться у здешнего монарха – он хоть и демон, а к советам людей знающих прислушивается. Вот бы и тебе так!
– Да-а-а… Мне бы капитана ок-Икерна послушать тогда, вместо того, чтобы спешить.
– Ну, вообще-то я имел в виду себя. Видел бы ты, как его демонское величество доверяет моим суждениям!
– Да видел я, видел… как ты, предатель, все секреты выдаешь!
– Ну уж и предатель! Я «выдаю», как ты говоришь, то, что мне никто хранить не доверял. О, смотри – маршал к королю на прием просится, а Кенперту наверняка ничего не сказал. Вот уж кто предатель настоящий! Пойди-ка, братец, послушай, о чем он говорить хочет, расстрой его козни, – и с этими словами шут торопливо скрылся…
Как ни старались послы – Ингви не подался ни на шаг, на все их просьбы и предложения отвечая одно:
– Я, господа послы, все тщательно продумал – ничего лишнего в моих условиях нет.
Послы юлили, просили уменьшить сумму выкупа, предлагали разделить выкуп за Алекиана и за пленных рыцарей (Ингви требовал, чтобы послы от имени императора объявили его гарантом выкупа сантлакцев), упирали на то, что пройдет много времени, пока из Ванетинии привезут необходимые бумаги с нужными печатями и прочими атрибутами – король в ответ криво ухмылялся и спрашивал, что за ларцы и сундуки, тщательно охраняемые слугами, он приметил в поклаже маршала Каногора.
Наконец Кенперт, а за ним и Каногор признали, что выторговать ничего не удастся. И вот на очередной тур переговоров маршал явился в сопровождении оруженосцев, которые пыхтя и кряхтя волокли большой сундук. Сам маршал бережно нес перед собой ларец – один из нескольких, находившихся в его багаже.
В ларце оказались бумаги, требуемые Ингви – отказ Императора от всяких претензий и признание независимости Альдийского королевства, в сундуке – выкуп.