Что-то стукнулось в дверь, загремели близкие выстрелы.
– Не открывать! – не выдержал Гунн. – Слишком большой риск!
– ...шу мать... вайте!..
Малыш почувствовал, что сейчас там, за этой дверью, убивают ту самую девушку, о которой он мечтает в своих фантазиях. И каким-то чутьем он знал, что она не безумна, что за дверью действительно она. Стремительно преодолев расстояние до двери, Майкл отшвырнул плечом Лома и, разблокировав дверь, толкнул створку вбок. В проем ввалился клубок тел, подминая Никсона под себя. Падая, Малыш выпустил из рук пушку, вырывая из ножен диверсионные ножи...
* * *
– Таких козлов, мать вашу, которые бросают своих товарищей среди врагов, надо мочить на месте, мать вашу! – орала Лилит, только что жестким ударом в челюсть отправившая подвернувшегося под руку Лома в нокаут. – Вы что, совсем охренели, уроды?
– Остынь, Лилит, – зло оскалился Упырь, чувствуя себя не слишком удобно из-за справедливых претензий девушки. – Нас только что Пых едва не прикончил. Он просто сбесился. Вот мы и гадали, не тронулась ли ты с ним на пару.
– Гадали?! – задохнулась от злости Лилит. – Да вы обоссались тут все. Если бы Малыш в это месилово не влез, меня через минуту на куски бы порвали.
Майкл улыбнулся, радуясь, что в горячке рукопашной, которая развернулась у двери, девушка все же заметила, кто буквально за шкирку втащил ее внутрь, заслонив своей широченной спиной и, как лев в стае шакалов, полосуя клинками диверсионных ножей налево и направо. С той яростью, с которой он набросился на нападавших, у него, наверное, был шанс перебить их всех. Тем более что в этом боевом безумии Майкл значительно превосходил тупое безумие имперцев. Но он очень боялся, что Лилит получила раны, и поэтому, располосовав всех, до кого мог дотянуться, и отшвырнув ударом ноги одного из набегающих, он сделал пару шагов назад. А там уже и Лом подсуетился, захлопнув дверь. Одна беда – занимаясь дверью, он слишком близко оказался от взбешенной фурии, в которую превратилась Лилит.
– Остынь, Лилит! – повторил Упырь, чувствуя, что начинает всерьез заводиться от этих наездов и обвинений, какими бы правильными они ни были.
– Спасибо, Малыш, – поблагодарила девушка, внезапно став совершенно спокойной. – Бог даст – сочтемся.
– Всегда пожалуйста, – смутился Майкл, сам не зная от чего. – Я не мог иначе, так что ты мне ничем не обязана.
– А с Пыхом нас разделили в одном из коридоров. Там началась рукопашная, хоть тогда у нас ещё оставались патроны. Я кое-как отмахалась, но вынуждена была отходить, – пояснила она. – Надеялась, что он тоже прорвется. Что с ним стало?