— Ему очень плохо, мистер Цербер, — сказала она. — Его надо доставить домой. — Я сразу понял, какой дом она имеет в виду: нью-йоркский, на Семьдесят восьмой стрит.
Пароходик пришвартовался, и по палубе над нашими головами застучали шаги докеров и пассажиров.
— Я сойду здесь, — непреклонно сказала Эмма; так непреклонно она еще со мной не разговаривала. Я объяснил ей, что через полчаса мы будем на месте, а уж там-то все прекрасно — даже восхитительно — образуется. Я уверял ее, что Бедди обретет вторую молодость. Что больных собак нарочно привозят на Винъярд и они почти мгновенно исцеляются. Все было напрасно. — Я должна его спасти, — сказала Эмма. — Я должна доставить его домой.
Мое красноречие было поистине вдохновенным, однако ни красоты Винъярда, ни прекрасные люди, удобнейшие коттеджи и райские условия для бульдогов не поколебали упорства Эммы. Я понял это по выражению ее лица. Она твердо решила сойти на берег.
— Это же безумие, — угрюмо твердил я, дергая Эмму за руку. Бедди придушенно похрипывал. — У вас нет денег, и вы не знаете здешних мест. Мы ведь очень далеко от Нью-Йорка. Никто и никогда не добирался от Вудс-Хоула до Нью-Йорка в одиночку. — Эмма, казалось, не слышала меня. Она двинулась к сходням, проникновенно убаюкивая на ходу Бедди. — Вам придется плыть на пароходах, — сказал я ей вслед, — или ехать поездом, а денег у вас нет. И я не смогу вам ничего заплатить, если вы сейчас уедете.
— Мне не надо ваших денег, мистер Цербер, — ответила Эмма. — Я не заработала у вас никаких денег. — Расплескивая на палубу переполнявшее меня раздражение, я молча плелся за Эммой Метр; потом дал ей немного денег. Мне пришлось почти насильно всунуть их ей в руку. Мы подошли к сходням. Бедди хрипло сопел. Я заметил теперь, что у него слезятся глаза. Было очевидно, что не помогла бы мне и жена, раз Эмма опасалась за здоровье Бедди.
— Как вы доберетесь до дому? — заорал я ей вслед, когда она спускалась по сходням на пристань. — Вам же надо пересечь весь Массачусетс!
Эмма Метр приостановилась и оглянулась.
— Мы пойдем пешком, — проговорила она. — Мы любим ходить пешком, я и Бедди. — На это мне нечего было возразить.
Когда я поднялся на палубу, пароходик уже отчалил.
— Как дела? — спросила меня жена. Я молча махнул рукой в сторону порта. Эмма Метр стояла на пристани, рядом с ней виднелся ее саквояж, одной рукой она держала Бедди, а другой махала вслед пароходику. До этого я ни разу не видел, как она улыбается, но в ту минуту она улыбалась.
■
Из рубрики «Авторы этого номера»
ДЖЕЙМС ГРОВЕР ТЭРБЕР — JAMES GROVER THURBER