Младен сел за стол и принялся черкать карандашом по чистому листу бумаги. Потом возразил:
— С какой стати они должны это так хорошо знать? Рванешь и напропалую, если почуешь, что земля под ногами горит…
Не отвечая на его слова, я задал свой вопрос:
— Как угнан этот автомобиль в Любляне? Не лучше ли им было сразу воспользоваться автостопом, не нарываясь на неприятности?
Отвечая мне, Младен начал соображать, куда я клоню.
— Человек возвращался в Любляну из Постойны, а этой паре нужно было в противоположную сторону. Его остановили и попросили подвезти до Любляны. А когда он открыл дверцу, тот, что постарше, здоровяк, навел на него пистолет и приказал выйти из машины. На шоссе было пусто… Они без помехи сели в машину, развернулись и умчались в направлении Триеста. Ограбленному человеку пришлось тащиться два километра пешком до ближайшего поселка, вернее, до пригорода Любляны. Оттуда он позвонил в милицию.
— Хорошо, — сказал я, — тогда объясни мне, почему эти двое не подождали попутки на Триест? Им не пришлось бы рисковать, отнимая машину… Только не говори, что в эту пору на дороге движение слабое!..
— Они спешили, — ответил Младен. — Времени было в обрез… так как… так как… им, видимо, надо было попасть к определенному времени в определенное место!
Этого я и добивался — чтобы Младен сам, без моих подсказок, пришел к такому выводу! Довольный, я подтвердил:
— И я так думаю, Младен! Добавлю еще, что, судя по всему, их кто-то ждал на границе, чтобы нелегально переправить в Италию. Не утверждаю, что все было именно так, но подобное допущение считаю вполне логичным.
Младен задумчиво кивнул. Пользуясь передышкой в разговоре, я закурил новую сигарету.
Младен снял телефонную трубку.
— Послушаем, что там с хозяином «шевроле», — сказал он. — Позвоню-ка в больницу. Если пришел в сознание, нанесем визит. Может, узнаем что-нибудь интересное…
Поговорив несколько секунд с дежурным врачом, он положил трубку.
— Скончался. Не приходя в сознание…
Я нервозным движением стряхнул с сигареты пепел. Весть была не из приятных…
— Значит, — протянул я, — отсюда нам ждать нечего… Остается попробовать…
Младен дернулся, кинув на меня укоризненный взгляд.
— Опять ты со своей затеей?
— Именно!
Упершись кулаками в стол, он поднялся.
— Ладно, пошли к начальству!
Ему не хотелось самому принимать решение, и я его понимал: план мой, с которым я к нему приставал, был довольно странным и строился, что называется, на голых предположениях. Хотя, по моему убеждению, на предположениях вполне обоснованных.
Пока мы шли коридором к кабинету начальника, Младен рассуждал: