— А что, — спросил он, — Марыся в последнее время часто бывает в “Спутнике”?
— В последнее время! — рассмеялся Янек. — По крайней мере, два года. Ее зовут Марыся? А я слышал, что ее называли Каськой.
— Два года? — искренне удивился Ольшак. Немного же он знает о личной жизни подчиненных. А почему бы ей не ходить в “Спутник”? Может, она любит танцевать. А это в городе единственное место, куда девушка вечером может прийти одна. Не говоря уже о том, что там завязываются полезные знакомства, которые могут когда-нибудь пригодиться. Марыся недавно получила повышение по службе за раскрытие шайки молодых угонщиков автомобилей. Кто знает, может, именно “Спутник” ей помог? В этом молодежном танцклубе должно происходить много интересных вещей.
— И ее всегда называют Каськой?
— А как же еще? — теперь удивился Янек. — Может, ей не нравится ее настоящее имя? Я знал одну Мариолу, которая потом оказалась Казимирой. В “Спутнике” паспорта не спрашивают. Говорит — Каська, значит, Каська. Советую тебе как-нибудь заглянуть туда.
— Пожалуй, ты прав. Может, даже сегодня успею это сделать, — инспектор посмотрел на часы. — Ты подбросил мне одну хорошую идейку… Послушай, — он вдруг сообразил, почему Янек сидит с ним в кухне, вместо того чтобы слушать свой магнитофон, — как у тебя с деньгами?
— По правде говоря, катастрофично.
Ольшак достал бумажник и вытащил сотенную, подсчитывая одновременно, сколько дней осталось до первого числа.
— Больше не могу, — сказал он, оправдываясь, хотя в душе и сердился на себя за это. — Ты же знаешь, что мы откладываем на машину.
— Хватит, — ответил Янек. — Если хочешь, я могу ежедневно подкидывать тебе идейки.
Несмотря на позднее время, Ольшак зашел в лабораторию, попросил как можно скорее увеличить фотографию с удостоверения Козловского и с еще влажными снимками в кармане отправился в “Спутник”.
Никто из обгоняющих его пешеходов не распознал бы инспектора уголовного розыска в этом стареющем, одетом в мешковатый костюм мужчине. Смешно, но любая одежда сидит на нем мешком. Ольшак привык носить готовые костюмы, но каждый, даже самый лучший, костюм, когда его надевал Ольшак, становился серым (а он любил этот цвет) мешком. Однажды, когда у них появились свободные деньги (между приобретением стиральной машины и телевизором — вспоминал Ольшак), жена силой притащила его к лучшему в городе портному. Ольшак заплатил за пошив столько, что мог бы купить два готовых костюма, но через три дня оказалось, что его элегантный наряд стал похожим на все прежние. Гражина махнула рукой, а ему вообще наплевать было на одежду. Откровенно говоря, хорошо одеваться Ольшак считал недостойным мужчины, и его сердило, что Янек уделял слишком большое внимание нейлону и джерси.