— Ты вернешься? — спросила она.
— Можешь на меня рассчитывать. У меня есть еще одно дело — здесь, поблизости.
— Спасибо, Роб, я очень признательна.
— Да ладно. Может, удастся устроить тебе шоу с этими цилиндрами — если тебе еще не случалось видеть их вблизи.
— Было бы интересно, — согласилась она.
— Хорошо. Считай, что время уже назначено.
С этими словами дроид уверенно отправился по своим делам, быстро исчезнув за поворотом высокого белого коридора.
Лючия сразу же почувствовала себя лучше — она здорово отвыкла от общения с людьми. По правде говоря, хотя и согласившись на предложенную Робом экскурсию вокруг цилиндров, она все еще сомневалась, сможет ли вообще покинуть Темную Комнату. Ее одиночество нарушили как раз во время изучения этой возможности. Осторожно пробуя расширить восприятие и ощутить пределы убежища, Лючия обнаружила, что чувствует внешнюю структуру объекта. Это ощущение невероятно сложно выразить в словах или даже в мыслях, но оно присутствовало рядом, более того, являлось частью ее самой.
Решив, что не станет дожидаться возвращения Роба, Лючия вдруг сделала что-то, что представилось ей эквивалентом глубокого вздоха, и словно вытолкнула свой «взгляд» в направлении выхода из Комнаты.
Чернота мягко упала у нее за спиной.
Вдыхая полной грудью вновь обретенную свободу, Лючия продолжила свои изыскания.
Звездная дымка, похожая на светящийся туман, окружала Кэрил Хацис. Минуту она наслаждалась этим, купаясь в свете двухсот миллиардов солнц. Кэрил вдруг представила, что в легких у нее не обычный воздух, а ионизированные атомы и огромные молекулы из кипящего межзвездного пространства. Она почувствовала себя божеством, восседающим на своем космическом престоле и купающимся в первородном огне творения.
Переведя дух и дав мечтам улететь вместе с уходящим из груди воздухом, она опять замерла. Именно этой идее, однажды взлелеянной мечте стать частью разума, заполнившего собой галактику, безграничного в возможностях и бесконечного в формах, Кэрил и посвятила себя однажды.
— Ты, случайно, не знаешь, что означает «фовиа»? — раздался позади нее голос Кингсли Оборна.
Кэрил обернулась и увидела лицо биотехнолога, спускавшегося по лестнице в отсек Комнаты Карт.
— Что такое, Кингсли?
— «Фовиа», — снова повторил он. — Ты слышала этот термин?
— Кажется, это часть биологической конструкции нашего глаза, она как-то участвует в формировании зрительного образа. Не она ли отвечает за анализ изображения в целом?
— Именно так. Остальное — роговица, и она не обеспечивает достаточно ясного зрения, вот почему мы часто переводим взгляд с одного на другое, не различая собственно самого объекта.