— Вы приехали слишком поздно, доктор Питерс, — темные глаза старой хозяйки казались бездонными. —
Она сбежала.
— Вот как? — Питерс удивленно приподнял брови.
— Надеюсь, я выразилась достаточно ясно. В восемь утра Агнес относила завтрак, однако комната была пуста. Моя внучка сбежала.
— Разве дверь не была заперта?
— Была. Морин воспользовалась окном, спустилась на крышу кухни и спрыгнула в сад. Этот фокус она проделывала еще в детстве, несмотря на строжайшие запреты. К сожалению, она не принимала моих указаний. Теперь вы видите, к чему это привело.
— Что вы предприняли, обнаружив побег, миссис Томас? — осторожно осведомился Питерс.
— Прежде чем позвонить вам, я поручила Дэйву Эндрюсу задержать Морин. Свобода противопоказана ей; кто знает, что она способна учинить без присмотра?
— Гм… Ты преувеличиваешь, мама, — в разговор вмешался до сих пор молчавший Реджинальд Томас.
— Тебе прекрасно известно, Реджи, что Морин больна. Чем раньше ее доставят в клинику, тем лучше для всех нас. Думаю, вы согласитесь со мной, доктор?
— Не знаю, смогу ли я оказаться полезен в подобной ситуации, миссис Томас, — уклончиво отозвался
Питерс. — Я приехал сюда, чтобы осмотреть больную. Больной нет, так что едва ли…
— Ну-ну, доктор! — с горячностью возразила миссис Томас. — Вы приехали, чтобы направить мою внучку в клинику. Вспомните наш вчерашний разговор. То, что произошло, только подтверждает…
— Вы полагаете, если человек вылезает из окна, как он это уже не раз делал в детстве, то это доказательство его ненормальности?
Миссис Томас не любила, когда ей перечили. Выпрямившись во весь рост, она окинула Питерса уничтожающим взглядом.
— Рано или поздно ее отыщут. Надеюсь, вы предпримете все необходимые меры, доктор Питерс, или я буду вынуждена сделать это сама?
Доктор Питерс задумался.
— Мне очень жаль, — медленно сказал он, — но в данный момент я ничего не могу предпринять. Не осмотрев пациента…
— Но вы и без того прекрасно осведомлены о ее болезни!
— В моих руках медицинская карта. Ее прежний врач счел возможным прекратить лечение, и тот факт, что она не выздоровела до сих пор, яподтвердить не могу.
— Вы хотите сказать… — старая дама не могла скрыть своего возмущения.
— Не драматизируй, мама, — осторожно вмешался Реджинальд Томас.
— По-твоему, я должна сидеть сложа руки в то время, как… как… — она задохнулась. — Это ты, Реджи, уговорил меня приютить ее в «Хогенциннене». Твоя вина, но расхлебывать кашу, как всегда, приходится мне.
На этот раз мистер Томас почел за лучшее промолчать и со вздохом опустился на диван.