— Люси, это ужасно, — произносит, наконец, Эмма. — Это даже как-то шокирует. Это просто неприлично, наконец!
— Не подумайте ничего плохого, я просто хочу привлечь к себе внимание. — Я пытаюсь отшутиться, но они смотрят на меня с такими серьезными лицами, что я тут же иду на попятный. — Да ничего не произошло! Я даже и наедине-то с ним не была! Даже не достигла стадии сексуальных фантазий. На это, знаете ли, у меня совершенно нет времени! — Я нарочито веселюсь, ожидая, что кто-то из трех ко мне присоединится. — Фактически я с ним только разговаривала!
Еще более встревоженные взгляды. Господи, что за лицемерие?! Подруги, называется. Хуже родителей! Ждут, чтобы ты подтвердила назначенную тебе роль.
— Слушайте, ну не все же жители северо-западного Лондона должны быть как Питер и Джейн? — возмущаюсь я. — Могу я, в конце концов, помечтать?!
— Кто-нибудь еще знает? — строго смотрит на меня Кэти.
— А здесь нечего знать! Он просто приводит детей в школу! — Я надеюсь, это все объяснит.
— Думаю, нам надо прийти и проверить его, — говорит Кэти. — Вот вам еще одна новая зона для исследования.
Глава 3
От великого до смешного всего один шаг
Вернувшись домой, я не сразу ложусь в постель. Я еще долго брожу по дому, объятая темнотой и тишиной, как друзьями. В спальне Сэма и Джо горит свет; я пробираюсь туда, вижу, что дети спят, и успокаиваюсь. На полу железная дорога с лабиринтом путей, мостов, «американских горок» и туннелей — их мог соорудить только Том, из чего я заключаю, что процесс укладывания затянулся. Остаться с детьми один на один (на троих) — событие для Тома всегда отрезвляющее, подвергающее сомнению его веру в то, что есть некая магическая формула превращения домашнего хаоса в образцовый порядок.
Фред заснул посреди железной дороги, лежа на животе, пятками вверх, носом почти уткнувшись в шлагбаум. Сэм и Джо сбросили свои одеяла, и я ласково укрываю их, подоткнув одеяла с краев, потом обхожу комнату, стараясь не наступить на все эти сокровища: лоскутки материи (они не могут даже спать без них, так что и стирать их мне приходится тайком), медведи, книжки и поезда. Я аккуратно подсовываю пару мишек детям под одеяла и обещаю себе впредь никогда не делать ничего такого, что могло бы потревожить безмятежный сон моих сыновей. Правда, у меня хватает ума не ожидать взаимности в этой сделке. За последние восемь лет спокойная ночь стала заметным событием, темой для разговора, такой же, к примеру, как если бы в центре Лондона обнаружили барсука.
Я нежно беру на руки Фреда, он мирно сопит, похрапывая мне в грудь, как маленький зверек в своей норке. Я забираю крикетный мяч из руки Сэма и возвращаю Фреда в его комнату.