В голосе Арне звучала нескрываемая обида. Он достал сигарету и закурил, а Эбба спокойно ответила:
— Нет, почему же? Я все понимаю. Но сейчас я прошу твоего разрешения его открыть.
— Пожалуйста! Конечно! Если сможешь.
— Постараюсь, — сказала она и спросила:
— У кого-нибудь есть нож?
Я достал из кармана свой перочинный нож, открыл лезвие и хотел попытаться сам, но Эбба решительно взяла дело в свои руки. Она забрала у меня нож и принялась осторожно обрабатывать раму по всему периметру. Наконец старое дерево затрещало, рама подалась, и окно капитанской спальни с жалобным вздохом распахнулось.
— Вот видите! — очень довольная собой, проговорила Эбба. — Из меня вышел бы неплохой грабитель.
Она выглянула наружу и стала внимательно осматривать наружную стену и угол дама. Потом она посмотрела вниз и вскрикнула.
— Что там? — спросил я.
Мы стояли позади нее, крайне заинтригованные.
— Посмотри сам! — заявила она тоном триумфатора.
Там, куда она указывала, был виден еще один небольшой причал, полускрытый крупной скалой, выдающейся в море. На краю мостков стояла… пара сапог! Неужто сапог капитана?
— Ну, кажется, я наконец кое-что поняла… Не такая уж жуткая тайна… Арне, тащи свой фонарь, я поведу вас в экспедицию!
Мы вышли из комнаты и спустились вниз. Эбба с усердием юного терьера мчалась впереди. Ее личико светилось воодушевлением: исчезновение супруга, кажется, вызвало у нее лишь новый прилив энергии.
У мостков была привязана небольшая лодочка, и пока я с тупым изумлением таращился на сапоги — разумеется, это были знакомые нам капитанские сапоги Эбба спустилась в лодку.
— Идите ко мне! — крикнула она. — Все на борт! И отвяжите канат.
Арне озадаченно спросил:
— Ты полагаешь, нам надо куда-то плыть?
— Непременно. Прогулка перед завтраком поднимает аппетит. Морские гонки… на пять метров. Ну, залезай!
Моника уже была в лодке, мы с Арне последовали за ней, прихватив причальный канат. Эбба устроилась на носу в необычной позе: она легла на живот.
— Пригнитесь! — скомандовала она. — В голубой грот!
Полный вперед!
Она ухватилась за одну из свай и направила лодку под причал. Пройдя пару метров под мостками, мы, к моему удивлению, проникли вглубь скалы. Стало темно и гулко. Я выпрямился и поднял голову. В лодке свободно можно было сидеть. Арне зажег фонарь. Мы находились в довольно просторной пещере.
— Дай-ка мне лампу, — сказала Эбба.
Арне повиновался. Эбба посветила вперед. Прямо по носу лодки возвышалась глухая скала. Мы подобрались к ней поближе. Эбба внимательно осматривала поросшую водорослями поверхность скалы, держа фонарь то в одной, то в другой руке, пока, наконец, не воскликнула: