Поеживаясь, Сара разделась и вымылась в тазу, тщательно оттирая кровь, которая въелась в кожу. Жаль, что кровавые следы в душе так просто не ототрешь. Она вытерлась полотенцем и надела чистую сорочку и чулки, которые принесла ей Дженни.
Сара позвонила в колокольчик, чтобы попросить горничную помочь зашнуровать одолженный корсет и застегнуть платье. Пока горничная закалывала ей волосы, Сара пребывала в странном состоянии: она словно зависла в тумане между небом и землей и потеряла всякие ориентиры. Зависла между прежней жизнью, где ее холили и лелеяли, и этим чужим для нее, уродливым миром, миром смерти и предательства.
Когда ей принесли поднос с завтраком: ароматный чай, яйца всмятку и тосты с маслом, — желудок восстал. Несмотря на то, что Сара не ела со вчерашнего вечера, она смогла заставить себя проглотить лишь пару кусочков.
Сара обвела взглядом свою обитую вощеным ситцем тюрьму, гадая, каким чудом она сможет выпутаться из беды.
Ценой немалого волевого усилия Вейн заставил себя оставаться в кресле. То, что он только что услышал от Питера Коула, требовало от него незамедлительных действий, но если он хочет получить дополнительную информацию, то суетиться нельзя, надо сохранять трезвую голову.
Бринсли мертв. Убит. И леди Сару обвиняют в его убийстве. Трудно представить что-нибудь более жуткое и немыслимое, но если вспомнить все события минувшей ночи, то удивляться ничему не приходится. Еще один эпизод в череде кошмаров.
И почему Питер, которого Вейн знал еще со времен учебы в Итоне, явился с этой новостью к нему? С чего бы министерству внутренних дел подозревать его, маркиза Вейна, в причастности к этому преступлению? Если только Сара в отчаянии не решилась обратиться к нему с просьбой подтвердить ее алиби? Но с ее-то гордостью она скорее умрет, но не признается, что провела ночь с ним, в его доме. Хотя если ей пришлось выбирать между арестом и судом по обвинению в убийстве и этим признанием, то ей не оставалось ничего другого, как признаться в адюльтере.
Вейн испытывал лишь безумное желание мчаться к ней со всех ног, чтобы спасти, чтобы снять с нее груз вины и переложить ее ношу на свои плечи. Какой он идиот!
Возможно, Сара действительно покончила со своим мужем. Неужели это Бринсли принудил ее к такому ухищренному соблазнению? Неужели то, что произошло между ним, Вейном, и леди Сарой, так угнетало ее, что она из мести пристрелила собственного мужа? Господи, как все запуталось!
Вейн пытался придумать вопрос, который мог бы задать человек, ничего не знающий о сопутствующих смерти Бринсли обстоятельствах.