— В самом деле? — невинным тоном произнесла она.
— Конечно.
Мэтт одним шагом преодолел разделявшее их расстояние и, мягко взяв Хелен за плечи, приник к ее губам. И этот поцелуй длился, казалось, целую вечность.
Просыпалась Хелен постепенно. Сквозь опущенные веки чувствовалось, что в окна спальни вовсю струится солнечный свет. Потянувшись, она открыла глаза, и первое, что она увидела, — это коричневые сапоги для верховой езды, лежащие на ковре у самой двери. Мэтт отбросил их туда накануне вечером после того, как не спеша стянул с ее ног. Мэтт вообще все делал тщательно, уделяя немалое внимание деталям. Не этим ли объяснялось ее нынешнее состояние? Возможно, ее тело даже излучало сияние — настолько хорошо она себя чувствовала.
Вторая половина кровати пустовала, однако простыни еще хранили тепло, оставленное телом Мэтта, а от подушки исходил его запах — запах солнца, свежего воздуха и всей той силы и благости, что есть в земле.
Хелен нашла Мэтта на кухне, где он варил кофе. Услышав шаги, он обернулся, и его улыбка тотчас же окутала ее теплом, которого она никогда прежде не испытывала.
Она приняла из его рук протянутую кружку.
— Я тут подумал, — проговорил Мэтт, прихлебывая свой кофе, — как ты посмотришь на то, чтобы познакомиться сегодня с Эли?
— Разве тебе не нужно спешить обратно, чтобы задать корм лошадям? — спросила Хелен.
— Нет, я нанял помощника, — ответил он. — Но если тебе не хочется встречаться с моей дочерью, я это пойму.
— Я с радостью с ней познакомлюсь, — заверила она. — Но только ей сразу станет ясно, что ты провел ночь у меня.
— Эли весьма догадлива, — сказал Мэтт. — Она все поймает. Надеюсь, тебя это не очень беспокоит?
Любовь к дочери была буквально написана на лице Мэтта. Но в это утро Хелен видела в его глазах и кое-что еще. Вряд ли это было выражение любви к ней самой, но, тем не менее, похожее чувство в них присутствовало.
— Ну что ж, звони ей, а я пока пойду приму душ, — проговорила Хелен.
— Хорошо… А после звонка мне можно будет зайти и потереть тебе спинку?
Квартиру они покинули ближе к полудню и, войдя в лифт, как подростки взялись за руки. Это было так здорово!
Подозрительную группку из четырех человек Хелен заметила, едва они с Мэттом шагнули из лифта в вестибюль. Эти люди неспешно прогуливались по тротуару возле самого дома. Резко остановившись, она выпустила руку Мэтта.
— Черт!..
— Что такое? — не понял он.
— Видишь тех типов на улице? — спросила она. — Нет ли среди них того, кто сфотографировал тебя вчера?
— Да, вон тот, в синей рубашке. Ты его знаешь?