Тори успокоила себя тем, что, по крайней мере, она неплохо позавтракала и купила достаточно продуктов, чтобы продержаться неделю. Быстро выгрузив свои драгоценные коробки с кукурузными хлопьями и макаронами, а также четыре галлона дистиллированной воды, она поспешила назад к машине и достала чемодан. Тори собиралась быстренько принять душ, чтобы смыть ядовитый сок плюща, найти кошек, накормить их и снова покинуть дом.
Пошатываясь под тяжестью совершенно ненужной одежды, которую она привезла с собой, Тори поднялась на второй этаж, раздраженно думая, какой идиот придумал такую крутую лестницу.
Она бросила чемодан на латунную кровать. Чихая и с трудом различая предметы сквозь зудящие распухшие веки, Тори так и не увидела ни одной кошки. Сбросив одежду, она выбежала в коридор и открыла шкаф, в котором, как ей казалось, могли храниться полотенца. Найдя их дюжину или даже больше аккуратно сложенными в стопки, Тори схватила два и побежала в ванную.
Слава Богу, там был душ, а куски душистого мыла аккуратным рядком лежали на полочке над раковиной. Если бы Тори не чувствовала себя такой несчастной, ей бы понравилось исследовать дом, теперь полностью принадлежавший ей.
Она открыла кран и ждала, слушая, как старые трубы гудят и стонут. Вода была холодная и имела тот же неприятный запах железа, но напор был хороший.
На Тори мгновенно нахлынули воспоминания. Они с мамой жили в Нью-Йорке, Тори была ребенком, стояла под душем и ждала, когда пойдет горячая вода. В том году они жили на пятом, последнем, этаже без лифта на Восемьдесят четвертой улице, среди роскошных высотных домов Верхнего Ист-Сайда. Домовладелец заявил, что горячая вода есть, но, чтобы подняться, ей требуется двадцать минут, и течет она минуты две. Он посоветовал матери Тори намыливаться заранее и ополаскиваться, когда подойдет горячая вода. И вот Тори ждала, дрожа, с намыленными волосами, когда потечет горячая вода. Она всегда считала, что на нижних этажах никто так не стоит и не ждет воду, просто в их квартиру вода добиралась в последнюю очередь.
Минуты через три вода стала горячей и такой и осталась. Наверное, следует поблагодарить Мэтта за то, что он включил нагреватель.
Тори тщательно вспенила кусок мыла в ладонях, намылила ноги и смыла. Дегтярное мыло было бы эффективнее, но ей нравились эта нежность и аромат. Может быть, ей удастся смыть хотя бы часть этого ядовитого масла.
Кого она пытается одурачить? Ее кожа ужасно чувствительна к ядовитому плющу, и ничто не спасет ее от приближающихся напастей.
Это было предзнаменование. Ее предупреждали.