Он спрашивал её об этом, но она молчала или переводила разговор на другое.
И только однажды она просто ответила:
— Я очень люблю это, Витька.
Витька хорошо запомнил, как ему стало нестерпимо стыдно тогда. Он почувствовал себя совсем слабым сопливым мальчишкой. И мысли свои запомнил. Витька подумал тогда, что он бездельник. Глупый и ленивый бездельник. И жизнь его идёт неторопливо и спокойно, как у сонного судака.
Одно у него дело — учиться, и то он делает через пень-колоду.
В последнее время бабушка заметила, что Витька стал какой-то на себя не похожий — тихий и задумчивый.
Она даже испугалась — не заболел ли. А пугаться было нечего. Бабушка могла радоваться.
Эва плавно перевернулась в воздухе, красиво прогнувшись и распластав руки. Витька залюбовался ею.
Вновь, уже в другую сторону, полетела она, снова раскинула руки на миг, в высшей точке полёта остановилась, как бы повисла в воздухе и… не достав нескольких сантиметров до рук партнёра, камнем упала вниз.
Витька сжался от ужаса. Но Эва бесшумно коснулась сетки, мягко подпрыгнула два раза и соскочила на манеж. Лицо у неё было бледное, на плече виднелся красный ромб — след от сетки.
Витька с шумом выдохнул воздух и встал.
— Хватит, Эва! Надо кончать. Хватит. Устала ты, — крикнул Ян.
— Действительно, Эвочка, довольно. Завтра доработаем, — сказал один из партнёров.
Но она упрямо вздёрнула подбородок и молча полезла по лестнице.
Витька почувствовал, как тело его напряглось, а в животе под ложечкой разлился холодок.
Он тревожно взглянул на Яна, и тревога его увеличилась.
Ян стоял, вцепившись в край сетки, тоже весь напрягшийся, будто он держал на спине что-то очень тяжёлое.
Эва начала раскачиваться. Быстрее, быстрее.
Она достигла невидимой, известной одной ей точки, и разжала руки.
И сейчас же Витька каким-то шестым чувством понял, что она не достанет до протянутых к ней рук.
Он вскочил, всем телом следуя за полётом Эвы, стараясь помочь ей, передать хоть частицу своей силы.
Эва снова застыла в воздухе совсем рядом с перекладиной. Видно, понимая, что не дотянется, она сделала судорожное некрасивое движение и второй раз ахнула вниз.
Падала она наклонно к сетке, на самый её край; вскользь ударилась об неё, подскочила и упала на манеж.
Витька заорал и бросился к ней. Ян был уже там и держал Эву на руках.
Она лежала, безжизненно запрокинув голову с закрытыми глазами. Ян осторожно положил её на манеж, приподнял ей голову.
Эва будто во сне почмокала губами и открыла глаза.
— Папе не говорите. Только папе ничего не говорите, — быстро пробормотала она и попыталась приподняться.