— А если вспомнить молитву послушников …
— Стефий! — буркнул здоровяк, на мгновенье оторвавшись от горлышка фляги — Лучше заткнись! А то зашибу. Рука у меня тяжелая.
— Уже молчу, дядя Рикар — понятливо закивал Стефий, утирая от пота лицо с грязными разводами — Думаю, вам следует открыть священную книгу "Величие Создателя" на главе посвященной вспыльчивости и несдержанности, где говорится как опасны эти наклонн…
— Стефий! — одновременно рявкнуло сразу несколько охотников, а Рикар подчеркнуто медленно начал подниматься с земли.
— Все. Молчу. Молчу.
Не выдержав, я фыркнул и с натугой сев, осмотрелся по сторонам. Судя по тому, как все обессиленно вытянулись прямо на голой земле, нам придется здесь задержаться. До Подковы осталось не больше нескольких часов пути и до зубовного скрежета хотелось как можно скорее закончить изматывающий переход. Не страшно. Уже сегодня, еще до полной темноты, мы доберемся до дома.
****
Уж не знаю, что помогло больше — истовая молитва Создателю, или наше общее желание оказаться дома — но мы это сделали. Одним рывком, без единой остановки, мы прошли оставшееся расстояние до густой рощи окружающей подножье Подковы, вошли в ущелье ведущее к форту и на последнем издыхании, когда уже казалось, что еще чуть-чуть и напряженные до предела мышцы просто не выдержат рвущей тяжести волокуш… мы добрались.
И позабыв обо всем, уставились на стену форта. Нет, не стену, а "Стену".
Мне хватило одного взгляда на нее, чтобы понять, что в наше отсутствие не случилось ничего страшного и поселение продолжало жить своей нормальной (если это слово вообще применимо к Диким Землям) жизнью. Иначе, стена не смогла бы так сильно подрасти — навскидку, не меньше чем на высоту человеческого роста. Неплохо. И это учитывая, что вся работа велась практически голыми руками. Похоже, в наше отсутствие, работа не затихала ни на миг. Чувствуется твердая рука братьев мастеров. И теперь каменная преграда угрюмо нависала над нашими головами, навевая чувство уверенности — такую преграду легко не преодолеешь, наскоком не возьмешь.
Потянув носом, я уловил манящий запах жаренного мяса — не иначе, как раз к ужину подоспели. Тогда понятно, почему не слышен уже такой привычный перестук топоров и молотов.
Оглядев ошарашенные лица охотников я усмехнулся — судя по вытаращенным глазам и отпавшим челюстям, увиденное поразило не только меня. Невозмутимым остался только Рикар. Критическим взглядом он дотошно осмотрел стену, пожевав губами, зло сплюнул и буркнул:
— Кажись, подросла наша стеночка. Подросла родимая. Вот только жаль толку нет.