— Я знаю, — кивнул Александр.
Все-таки современные дети ужасно изощрены в подобных интеллектуальных фантасмагориях! Видно, сказывается компьютерный обвал и все такое. Вот где настоящая акселерация. Вместе с тем, до чего же они потрясающе простодушны и как легко верят в самые нелепые химеры!
Мы немного помолчали. Я решил переменить тему.
— Да, — проговорил я, — теперь тут у них настоящий, почти классический лицей… — А потом осторожно поинтересовался: — Как тебе все это показалась? Понравилось как теперь здесь стало? Как ребята?
— У них теперь своя компания, — уклончиво ответил Александр.
Он повторил лишь то, что я уже слышал от Майи.
— Это и понятно, — сказал я, — ведь они тут будут жить постоянно, круглый год.
— Нет, не будут.
— Как так нет?
— Косточка говорит, что они скоро переедут в Москву.
— Ну, это его фантазии. Воспитанники будут жить здесь безвыездно. Ты уж мне поверь. В этом и заключается идея Пансиона. Так Папа решил. Вот когда Косточка подрастет, станет взрослым, он действительно обоснуется в Москве. Но не раньше.
— Нет, — покачал головой Александр, — если он сказал скоро, значит скоро.
— Ах да, он ведь хочет всем командовать!
— Да, — серьезно подтвердил Александр, — и он будет! Очень скоро.
— Будущее, конечно, за вами, за молодыми, милые мои, — признал я. — Это закон природы.
Я посматривал на часы и нюхал табак. Вот — вот должен был приехать Папа. Вдруг к нам подошла Альга.
— Серж, можно попросить вас об одном одолжении? — наклонившись ко мне, тихо проговорила она.
— Конечно. — Я быстро поднялся. — Что такое?
— Не могли бы вы немного проводить ее? — прошептала Альга, указав изумрудными глазами на «медсестру».
— Проводить? Когда?
— Прямо сейчас. Возьмите машину и подбросьте ее до станции. Бедная женщина измучилась, устала и просится домой. Вы как знакомый доктора…
— Конечно, конечно, — кивнул я. — понимаю. Но может отвести ее прямо в Город?
— Она говорит, что достаточно проводить ее до электрички, а там уж она доберется сама.
— Хорошо, Альга.
— Большое спасибо. Жаль ее. Я уже позвонила в гараж, машина ждет во дворе.
Я тут же подошел к молодой женщине.
— Пойдемте, — сказал я, — я с удовольствием провожу вас.
— Спасибо, Серж, — одними губами поблагодарила она.
Я помог ей надеть пальто и сам накинул куртку. Во дворе уже стоял небольшой микроавтобус. Я усадил женщину в машину, а сам с удовольствием сел за руль. Получив возможность переключиться я испытывал что-то вроде облегчения.
Езды до станции было минут пятнадцать, не больше. Женщина всю дорогу молчала, смотрела прямо перед собой. Только время от времени вытирала платочком покрасневший носик. Я не удивлялся. Из нее и доктор слова не мог вытянуть, хотя сам-то был большой говорун. Я попробовал вспомнить, как ее зовут, но не смог. Мне ее было искренне жаль. Какая все же молодец: приехала на похороны, хоть была всего лишь очередной любовницей… Впрочем, говорить нам с ней было особенно не о чем. Еще на кладбище, глядя на ее слезы, я было собрался ей пособолезновать, но так и не решился, не зная насколько это уместно. Только отметил про себя, что она симпатичная, эта его подруга, и подумал, что вот, в отличие от меня, некоторые мужчины, практически до самой смерти окружены душевными женщинами, и отношения между ними хоть и не долговечные, но, тем не менее, самые интимные и дружеские…