Иногда во взглядах домашних я читал что-то вроде недоумения, если не осуждения. А однажды, когда они обсуждали свою общественную деятельность, я позволил себе какое-то ироническое замечание. Отец не выдержал и заметил мне, что тот, кто считает себя творческим человеком, обязан быть в курсе общественной жизни и всего прогрессивного. Иначе, мол, и вдохновение неоткуда будет черпать. Я возразил, что в настоящий момент не поглощен творчеством, а потому имею полное право игнорировать как общественную жизнь в целом, так и все прогрессивное в частности
— Не понимаю, — пенял мне отец, — как вообще можно жить в такой изоляции от людей и ничем не интересоваться!
— В самом деле, Серж, — поддержала его мать, — иногда даже полезно переключиться на что-то другое. Ты бы немного развеялся, что ли. Набрался бы впечатлений.
Я не имел привычки спорить с родителями. Они свято относились к тому, что их сын обладает талантом. Поэтому, уклоняясь от совершенно бесплодной, на мой взгляд, дискуссии, я мягко признал:
— Что ж, может быть. Я подумаю…
Мать подошла ко мне и поцеловала в лоб. Ее уже мучила совесть, что из-за какой-то псевдо-России они так скопом напали на меня.
— У нашего Сержа Божий дар, — с улыбкой напомнила она всем. — Каждый должен заниматься тем, что у него получается лучше всего. Кстати, я заметила, — тут она снова чмокнула меня в лоб, — что последнее время Серж опять сделался какой-то напряженный, беспокойный и одухотворенный одновременно. Совсем как тогда, когда работал над проектом Москвы. Наверное, вынашивает еще какой-то проект. Я угадала, Серж?
Я пожал плечами.
— Вообще-то, — пошутил я, — после моей Москвы, я имею полное право почить на лаврах.
Моя невинная шутка почему-то не понравилась Наташе. Немного погодя, когда мы с ней оказались одни, она заметила:
— Если следовать твоей логике, мы теперь все можем почивать на лаврах. Твои отец с матерью — потому что произвели на свет такого гения, как ты. Александр — потому что у него такой достойный отец, заслуг которого хватит на несколько поколений вперед. Не говоря уж обо мне…
— Ну да, — простодушно кивнул я, — конечно. Ты жена творческого человека, помощница. Тебе пришлось нелегко. Ты многое претерпела, во всем себе отказывала. Тебе хотелось жить по-человечески, а я кормил тебя мечтами…
— Может быть, я не самая идеальная жена и помощница, — перебила меня Наташа, — я знаю, ты именно так считаешь! Но если бы не я, твои мечты так и остались бы мечтами.
— Как это? — не понял я.
— Сколько я унижалась, сколько упрашивала Маму, чтобы та убедила Папу поддержать твой проект! Сколько выслушала поучений! У нее в голове не укладывалось, как я позволяю тебе обращаться со мной подобным образом.