,
если угодно.
Мне было семнадцать.
Я сидел за стойкой
нью-йоркской
забегаловки
и буквально
вгрызался в
куриный сэндвич
толщиной в 15
сантиметров.
И хотя я никогда
не ощущал в
себе никаких
зоозащитных
наклонностей
– на предыдущей
неделе, к примеру,
я ел мясную
пиццу и телятину
с пармезаном,
а носил при
этом облегающие
кожаные штаны
– кусая недешевую
птичью плоть,
я вдруг осознал
всей своей
башкой, что
курица (еда) и
курица (животное)
не были синонимами
по случайному
совпадению,
а представляли
собой одно и
то же.
Я обнаружил,
что уже едва
борюсь с перистальтикой.
Безусловно,
я и до этого
соображал, что
апельсины –
это апельсины,
а куриное мясо
получают из
курицы; что
могло быть
более понятным?
Но каким-то
образом – и я
знаю, что многие
веганы поймут,
о чем я – меня
вдруг переклинило.
Я ужаснулся:
я ем мертвое
животное! За
исключением
одного случая
в кафетерии
колледжа, когда
буфетчица
наврала мне
про буррито,
сказав, что оно
были с фасолью
(оно было с
говядиной), тот
раз был последним,
когда я ел мясо.
Мое знакомство
с Восточной
мыслью, к сожалению,
укладывается
в контакты с
псевдоинтеллектуальными,
дзен-буддистскими
высокопарными
трепачами,
сыплющими
коанами>22
в кофейнях –
с теми самыми
людьми, которые
навсегда отвадили
меня от музыки
Тома Уэйтса,
книг Уильяма
Фолкнера и
запаха гвоздичных
сигарет. Тем
не менее, несмотря
на этот контекст
и мой общий
скептицизм,
традиционная
буддистская
убежденность
в том, что путь
к просветлению
требует обучения,
ибо оно успокаивает
разум, всегда
казалась мне
резонной. В
конечном счете,
мне представляется
логичной идея
о том, что если
тебе удается
выбросить из
головы всю ту
трескотню, что
окружает нас
изо дня в день,
хотя бы на минуту,
у тебя появляется
возможность
переварить
более важные
знания, если
таковые запрятаны
в кладовых
твоего мозга.
В свете этого
мне всегда было
любопытно,
является ли
совпадением
тот факт, что
в тот день, когда
меня постигло
«курятино-куриное»
озарение, я
предварительно
отстоял километровую
очередь в
Госавтоинспекции
– то есть, занимался
самой скучной
и умопомрачительной
деятельностью
из всех, что
изобрело
человечество.
Я не собираюсь
сейчас разрисовывать
во всей красе
параллели между
«просветленными»
этическими
веганами и
одухотворенными
буддистскими
монахами, потому
что, буду честен,
я – не буддистский
монах и, следовательно,
понятия не
имею, какого
рода просветление
они переживают,
если переживают
вообще. Та пара
раз, когда я
пытался медитировать,
доказали, что
я не могу заставить
мозг заткнуться,
и, стоило мне
расслабиться,
как спустя
полсекунды
я уже слышал
собственную
мысль: «Вот
оно! Видали?
Мой разум
полностью
чист. Я
– величайший
медитатор в
мире!». Вместе
с тем мне видится
познавательной
попытка немного
продлить эту
аналогию:
просветленные
буддисты меня
поймут.