– А, Сатин, – едва глянул на него заведующий, просматривавший истории болезни. – Проходите, раз пришли.
Карим поздоровался и вошел.
– Что ж это вы за пациенткой не уследили, а? – усмехнулся начальник. – Сбежала ваша Серова! И как только умудрилась? Ладно. Главный просил вас отпустить недельки на две. Зачем – я так и не понял. Что, так уж необходимо? – Заведующий искоса взглянул на Карима.
– Увы, – горестно развел руками Сатин. – Я бы и сам не хотел, но обстоятельства…
– Обстоятельства, – передразнил заведующий. – А работать за вас кто будет, а? Эх… – Он с досадой махнул рукой.
Карим стоял весь красный, не зная, куда деваться.
– Ладно, – видя его замешательство, смилостивился начальник. – Надо, так надо. Не звери же мы? Передадите свои палаты Гаврилову и Сырцову. Пишите заявление.
Он протянул Кариму лист бумаги и ручку. Тот сел к столу и быстро, ровным почерком, совершенно не похожим на врачебный, накатал заявление на отпуск.
– Да, за свой счет! – предупредил заведующий. – Возможностей других сейчас нет.
– Я понимаю, – кивнул Карим.
Он дописал и протянул бумагу заведующему. Тот быстро подмахнул: «Не возражаю».
– Отнесите старшей, она сама наверх передаст.
Ординатор собрал свои истории, взял заявление и вышел из кабинета.
В коридоре было пусто, но в ординаторской горел свет. Там копошился не выспавшийся после ночного дежурства Сырцов.
– Привет! – поздоровался Карим.
Истории он положил на стол.
– Хай! Ты чего это, бросаешь нас, говорят?
«Все уже в курсе, что ли?» – подумал Карим.
Сырцов протянул Кариму руку, тот пожал ее.
Ничего особенного не делая, шебутной Сырцов умудрялся производить столько шума, что заполнял собой, казалось, всю ординаторскую.
– Я ненадолго, – начал оправдываться Карим.
– Случилось чего? – озабоченно спросил коллега.
– Да, кое-что случилось. Но так, ничего серьезного. Справлюсь. – Карим улыбнулся и осторожно продолжил: – Жуков сказал: отдать тебе палаты.
– Все, что ли? – Сырцов округлил глаза.
– Нет, пополам с Гавриловым.
– Ну, это еще ничего, – протянул Сырцов. – Как делить будем? Девятнадцать пополам, кажется, не делится! – Он захихикал.
– Так уж и девятнадцать, – пробурчал Карим, деля истории на две стопки: мужские и женские.
– Ну, пять, какая разница? – миролюбиво заявил Сырцов. – Все равно нечетное. Сколько мужских?
– Три.
– Давай, я их возьму, не хочу девок.
– Совсем? – усмехнулся Карим, передавая кипу историй болезни коллеге.
– Вот просто никак! – Сырцов показал, как перепиливает себе горло.
– Ладно, Юрке зато меньше. Передашь ему? Он в вечер вроде. А мне пора.
– У тебя тут тяжелых нет? – Сырцов потряс пачкой историй.