— Да-а-а, майор добром не кончит! — согласился Штольц.
— Он всегда был белой вороной! — продолжал Рейнер. — Вся их фамилия такова. Там, где в семье есть музыканты и писатели, там настоящего немца никогда не получится!
— Что и говорить! У майора не такие руки, которыми Германия делает свою историю, — заметил Штольц.
— Интеллигентские руки в лайковых перчатках не смогут служить фюреру! — продолжал Рейнер. — Нужна железная хватка и стальные когти, чтобы на наших дорогах всегда оставались глубокие следы. И чем глубже эти следы, тем тверже будут шаги Великой Германии!
Откровенную беседу собутыльников нарушил почтительный стук. В дверь осторожно просунулась голова боцмана.
— Господин капитан, вас спрашивает капитан Лутц.
Штольц встал.
— Придется тебе, дружище, побыть здесь одному, — сказал он Рейнеру. — Тут у нас одно неотложное дельце. Я вернусь быстро. Можешь пока почитать свежие газеты.
Оставшись один, Рейнер взялся за газеты.
Пробегая глазами по заголовкам, он накалялся все более, вслух выражая свое неудовольствие:
— Черт знает что стало с генералами фюрера! Уже две трети наших территориальных завоеваний в России отдали обратно! Украина потеряна, русские форсировали Днепр, Киев оставлен. Какое же это, к черту, выпрямление фронта! И куда смотрит фюрер! К стенке надо таких генералов! К стенке!
Рейнер смял газету и бросил ее под стол.
— Хватит! Эти русские обнаглели после Сталинграда. Надо сбить с них спесь! Пора!
В тридцатых годах Рейнер, изучив русский язык, два года жил в Советской России в качестве помощника атташе, но был уличен в шпионаже и выслан. После этого и началась «подводная» карьера Рейнера. Злоба к русским осталась у него навсегда.
Когда через час в каюту вернулся Штольц в сопровождении Лутца и оберштурмфюрера Хенке, Рейнер был уже пьян. Увидев Хенке, он налился яростью:
— А тебя, оказывается, еще не укокошил твой зубастый приближенный?! Придется эту миссию выполнить мне!
Рейнер начал шарить рукой у пояса, позабыв, что снял с себя всю свою сбрую с пистолетом и кортиком сразу же, как только пришел в каюту.
Хенке грубо осадил его.
— Сидите, капитан Рейнер! Вы забываете, что со мной подобные шутки неуместны и опасны!
Рейнер мешком завалился в кресло, но продолжал злобно выкрикивать:
— Почему ты, чистокровный ариец, якшаешься со всякой славянской неполноценностью? Изменяешь идеям нашего фюрера! Уничтожать, уничтожать надо славянскую моль! Беспощадно! Пачками! А ты?! Тьфу, слюнтяй!
— Заткнитесь, капитан! — еще грубее оборвал Рейнера Хенке. — Придет время — все будут уничтожены! А сейчас они еще нужны.