Реттгер побагровел, но не сказал более ни слова.
Подошел Хенке со спутниками.
Борщенко схватил руку улыбающегося Пархомова и крепко стиснул.
— Садись скорее в машину. Разговор — потом. Мне еще надо выполнить некоторые свои обязанности.
Пархомов послушно влез в машину, а Борщенко повернулся к Реттгеру.
— Вы свободны, полковник!
— А ты еще постой здесь! — приказал Реттгер Хенке. — Пока я отойду подальше.
И он зашагал по перешейку, беспокойно оглядываясь и все ускоряя шаги.
— Можете идти, Хенке! — предложил Борщенко. Пораженный Хенке, ничего не понимая, спросил:
— Разве ты, Брагин, не с нами? И как ты… заговорил?
Борщенко, не отвечая, повернулся к машине, открыл дверцу и сел рядом с Пархомовым. С другой стороны сразу же сел Силантьев.
— Поехали, Саулич! Быстрее…
Машина рванулась и, завернув за скалу, быстро помчалась прочь.
Только теперь Борщенко разглядел, что голова Пархомова в крови. Кровью был пропитан и платок, стягивавший левую руку.
— Ты что, ранен?
— Да, слегка. Лезли, сволочи! Но Пархомова отправить на тот свет нелегко!
— Сейчас тебя перевяжем.
— Не надо. Потом. А вот если найдется что поесть — не откажусь… Ведь Пархомов не рассчитывал долго существовать. Поэтому и не запасся продуктами. Понимаешь? А. теперь Пархомов опять готов в далекое плавание.
— Ах ты, неуемный сибиряк! — Борщенко любовно хлопнул его по плечу и приказал:
— Саулич, остановись! Короткий привал. Тут у меня под сиденьем есть сумка с едой.
Машина остановилась.
— Вылезайте пока. Я все достану и приготовлю.
Пархомов и Силантьев вышли и, согреваясь, закружились около машины.
Вдруг Силантьев остановился, внимательно вглядываясь.
Какой-то человек, размахивая руками и что-то выкрикивая, торопливо спускался с осыпи. Вот он споткнулся, потом вскочил на ноги, и, выбравшись на дорогу, бегом припустился к машине.
Это был Шакун.
Он узнал машину полковника и, разглядев около нее людей в форме охранников, поспешил, боясь, что машина уедет раньше, чем он успеет добежать.
Тяжело дыша, он еще издали закричал:
— Господин полковник, подождите! Важные новости!..
— Чего он орет? — спросил Пархомов, не разобрав слов. Неожиданно выйдя из-за машины, он схватил подбежавшего Шакуна за руку.
— Стой! Кого ищешь, иуда?!
Ошеломленный Шакун несколько секунд стоял неподвижно, но, поняв, что попал не к тем, к кому хотел, рванулся, пытаясь освободиться.
— Не торопись, стерва продажная! От Пархомова уйти трудно!
— Пусти! — закричал Шакун, изворачиваясь, и вдруг, выхватив свободной рукой нож, ударил Пархомова в грудь.
Пархомов охнул и упал на колени, а затем повалился набок.