Он поставил перед Ингой чашку с горячим чаем.
– Выпей, успокойся. Не вини своих родителей. Тебя еще не коснулся этот ужас, ты не скована жутким страхом перед Бездной, ты относишься к эмру как к частице самой себя. Не спорь, я знаю. Ты говоришь, что мир жесток и не столь прекрасен, как казалось? Это не так. Но пойми: жизнь старших поколений омрачена страхом. Однажды испытанный ужас, когда Бездна поглощает утлую скорлупку герметичной капсулы с твоим ребенком, не отпускает уже никогда. Шок, потрясение, ощущение беспомощности, безграничная радость Возвращения, или безграничное горе безысходного ожидания у края Бездны, – все это в один день навсегда ломает психику.
– Откуда тебе знать?!
Губы Фридриха дрогнули.
– Ребенок Вальмы, из-за которого я ринулся в Бездну, мой сын… – тихо произнес он. – Я думал, что она погибла! Отведи меня к ней, прошу!
Инга медленно подняла взгляд, потрясенно взглянула на старого отшельника.
– Я только надену свой скафандр… – руки старика дрожали, он никак не мог застегнуть магнитные крепления.
– Дай, помогу, – в глазах Инги все еще сквозил ужас, душу будто вывернули, на бледных щеках пылали пунцовые пятна. – Дедушка, прости. Я не знала… Я отведу тебя к ней…
Лазурный Чертог…
Несколько дней Инга не покидала своего батт отсека.
Мир ее детства и юности рухнул в одночасье, и справиться с потрясением никак не удавалось. Ночью ей снились кошмары, утром, просыпаясь, она чувствовала себя разбитой, никому не нужной, обманутой, одинокой.
Ей не хотелось никого видеть, лишь мысль об эмиранге, чья стремительная тень время от времени появлялась за окном батт отсека, вызывала подсознательное чувство вины перед верным существом.
Инге пришлось многое переосмыслить.
Теперь ей стал понятен страх в глазах матери, замешательство отца, если она случайно касалась в разговоре «запретных» для них тем.
Почему же никто из близких не сказал мне правды? – вот что по-настоящему задело девушку. От чего меня пытались уберечь? А если бы я вдруг влюбилась? Как Вальма и Фридрих в юности? Рассудок буквально леденел при мысли о чудовищном выборе, что вставал перед молодыми парами: рискнуть жизнью своего ребенка, вверить его судьбу таинственным силам Бездны, или навсегда замуровать дитя в стенах батт отсека?
И все же обида понемногу таяла. Теперь Инга смогла понять суть трагических событий, навсегда изменивших не только облик родного города, но и жизнь его обитателей. Еще до ее рождения, когда эмиранги все реже и реже стали подниматься из глубин Бездны, появились первые отступники. Поначалу они стали изгоями, но со временем ситуация в городе лишь усугублялась, страх, глубоко въевшийся в сознание старшего поколения, привел к массовому нарушению вековых традиций, иначе населению Лазурного Чертога грозило вымирание.