– Это он и был. Дальше.
– Потом… стрельба, вы упали, я развернулся и по машине… очередью. Потом Иващенко к вам подбежал, вы на ступенях лежали рядом с этим… Потом носилки… в посольство вас потащили. Мы думали….
– Шофер мой… Ты его насмерть?
– Так точно.
– Сразу насмерть? Говори честно.
– Ну… не сразу. Почти сразу умер, Ваше Высокопревосходительство.
– Ты что-то слышал? Ты был рядом, когда он умер?
– Так точно. Я в машину сунулся, чтобы пистолет у него забрать… змея, еще бы раз выстрелить мог. Или гранату взорвать.
– Он что-то говорил?
– … Так точно… одно и то же повторял.
– Что? Вспоминай.
– Он одно и то же твердил. Аллах акбар, Махди рахбар. А потом умер. Сразу…
За мной пришли через два часа, все эти два часа были наполнены опасным качанием люстры на потолке моего служебного кабинета да воем турбин вертолетов. Судя по всему – нам, как суверену этой страны пришлось взять на себя эвакуацию не только собственных граждан – но и граждан третьих стран, пожелавших эвакуироваться. Как я потом узнал – эвакуацию на этом этапе обеспечивали двенадцать вертолетов Сикорского, все тяжелые, авианосной авиации. Из них восемь работали "на коротком плече", вывозя людей из Тегерана в аэропорт Мехрабад, чтобы там пересадить их на самолеты военно-транспортной авиации, еще два – курсировали между Тегераном и авианосной группировкой, состоящей из атомного авианосца "Николай Первый", большого десантного корабля "Сибирь"*, среднего десантного корабля "Капитан Николай Щербаков", ракетного крейсера "Лютый" и четырех эсминцев. Последний рейс все вертолеты должны были сделать длинным, все десять, на десантное соединение, вывозя нас и морских пехотинцев, обеспечивающих эвакуацию.
Мне вдруг пришло в голову, что с нашей эвакуацией русских в обезумевшем городе не останется.
Пришла целая делегация – Павел Васильевич, посольский доктор, абсолютно чеховский персонаж, напяливший зачем-то камуфляж, но оставшийся при своем большом кожаном саквояже, майор Пескарев и еще двое морских пехотинцев с алюминиевыми раскладными носилками. У всех, даже у доктора – было оружие.
– Это кто вас так… – доктор безошибочно повернулся к Пескареву
– Павел Васильевич… я приказал.
– Приказывать будете, как выздоровеете. Пока что я приказываю – доктор привычно приложил руку ко лбу, потом начал считать пульс.
– Долго мне так лежать?
– Если глупить не будете – через пару недель встанете. Пока с палочкой походите, через месяц и ее бросите. Чудак-человек – доктор обращался со всеми без малейшего чинопочитания – вы ведь в рубашке родились. Еще немного правее – и до конца жизни в инвалидной коляске катались бы. А выше – остались бы без легкого. Нормально, перекладывайте! Осторожнее. И никаких!