Пройдя контроль на входе два американских разведчика — неважно, как назывались их должности раньше и сейчас — прошли мимо зловещего киоска с напитками и сладостями, зловещего потому что в нем работали слепые к общему лифту. В лифте было три человека, в том числе начальник сектора анализа ELINT занимающийся русской проблематикой.
— Как дела, Боб? — спросил его судья Уэбстер.
Боб устало протер глаза
— Скверно, сэр. Ребята из АНБ пока обгоняют нас, но мы стараемся. У них оборудование лучше.
— Есть что-то?
— Ничего, сэр. Только немного повышенная активность в Подмосковье.
— Как именно?
— Техника выводится к Москве, сэр. Скрытно.
Буш и Уэбстер переглянулись. Возможно — готовился "дубль-два".
— Если что-то будет — информируй немедленно. Можешь лично.
— Спасибо, сэр.
— Хочешь?
Судья Уэбстер пристрастился к мятным конфетам еще когда был судьей — помогали не заснуть. Буш отказался. Боб взял.
На последнем этаже у них вновь проверили документы, потом офицер безопасности, у которого за отворотом пиджака скрывалась кобура со Смитом десятой модели, провел их до кабинета, при нем они вскрыли печать. Судья вошел в пустую приемную обернулся.
— Э…
— Майк, сэр — поняв, что от него хотят, представился охранник.
— Майк, окажи мне услугу. Найди заместителя директора Гейтса и если он в этом здании — скажи, чтобы поднялся ко мне.
Охранник не должен был этим заниматься — но он видел, что больше некому.
В кабинете было темно, судья бросил папку с документами на стол и принялся за приготовление кофе, Джордж Бущ поднял к телефонному столику, поднял трубку с телефона спецсвязи, по памяти набрал номер Пентагона.
— Адмирала Гроува. Это вице-президент.
Адмирала Уильяма Гроува пришлось поискать — председатель Объединенного комитета начальников штабов спустился из своего кабинета в подземный ситуационный центр. Во Вьетнаме он был главным военным советником по малым речным силам — подразделения спецназа морфлота, занимавшегося действиям против Въетконга на реках с использованием малых катеров и вооруженных судов на воздушной подушке. С тех пор он отчетливо чуял запах жареного и знал, какие меры надо предпринимать, когда такой запах появлялся.
Наконец, адмирала нашли, и он взял трубку, судя по доносящемуся в трубку тяжелому дыханию — бежал.
— Сэр.
— Что нового на мостике, Уилл? Берлин все еще наш?
Как ни странно — западному Берлину, городу — государству, расположенному в центре враждебной ГДР придавалось огромное значение — прежде всего американцами. Это был символ — хотя все понимали, что если начнется — ему продержаться получится максимум сутки.