Диланян-младший так и поступил. Каждое утро он вставал в шесть часов и начинал играть на скрипке. Он был старательный мальчик, этот Диланян-младший, он выводил те ноты, которые плохо получались, он настойчиво репетировал третью оперу Рединга… К слову, начало этой самой оперы весьма напоминало армянскую детскую песенку, в которой, среди прочих, были следующие слова:
Пришел дядя в наш двор,
Дулулум, дулулум, о наш двор.
На спине полный бочонок мацони.
Бочонок упал и разбился.
Кошка подошла и облизала,
Тетя пришла и избила кошку,
Дулулум, дулулум, избила кошку.
К шести пятнадцати Диланян-младший, чувствуя, что что-то получается, входил в раж и начинал с силой водить смычком по струнам. Результат не заставлял себя ждать.
— А?! Что?! Зачем?! Щас, щас! — вскрикивала его родная тетя, врач-педиатр, и, накинув халат, пыталась срочно кого-нибудь среанимировать.
Проснувшись окончательно и удостоверившись, что она не в больнице и услышанные ею звуки издают не убитые горем родственники, а маленький мальчик с задумчивым лицом при помощи скрипки, она заявляла, что в худшие годы ее жизни, когда она работала детским реаниматологом в глухом районе, никто не смел таким образом ее будить, что это преступление против человечества, что Диланяна-младшего необходимо срочно судить военным трибуналом и расстрелять.
Не в силах терпеть душевные муки родной тети, Диланян-младший перенес свои эксперименты на более позднее время, когда спальня освобождалась… Результат опять же не заставил себя ждать. От апоплексического удара умер дед Согомон, сосед, чью спальню от музыкальной комнаты Диланяна отделяла довольно толстая туфовая стена.
— Женя, знаешь, — таинственным шепотом говорила бабка Доротья, соседка-богомолка, по совместительству — жена большого ученого Согомона, — Сого перед смертью все чувствовал! Он говорил, что каждое утро просыпается от странных звуков! Ты не думай, это не потому, что он окончательно свихнулся! В последние дни своей жизни он начал ощущать присутствие господа и молился! А ведь всю жизнь ярым коммунистом был, атеистом, да упокоит господь его грешную душу…
— Доротья, может быть, у него со слухом проблемы были? — пыталась внести ясность в ситуацию Женя Арутюновна, бабушка истинного князя. — Может, у него просто слуховой нерв был поврежден, как у тебя?
— А? Что ты говоришь, Женя? — Бабка Доротья в тот период страдала слуховыми расстройствами, иначе говоря — была глуха, как тетерев.
— Да ничего, ничего…
В связи с трауром Диланян-младший перенес свои занятия на кухню, то есть ближе к стене спальни других соседей — тети Марты и дяди Мартина… Стоит ли искать связь между музыкой, прекрасной оперой Рединга и первым приступом шизофрении у тети Марты? Бедная, до сих пор мучается… А дядя Мартин отдал богу душу, однако до конца жизни с содроганием вспоминал, как в момент его утренней близости с женой при наглухо закрытых дверях раздавался ужасный вой непонятного происхождения… Нельзя, нельзя мужчину пугать в такой момент и таким образом… Нервное расстройство, выражающееся в заикании и настороженном ожидании во время половой близости, сохранялось у него до конца жизни.