Потому, когда слева от вампира из-за автобуса появился качок с окровавленными руками и попытался схватить его за горло, кровосос лишь поморщился, одним движением отбросил тянущиеся к нему ладони со скрюченными пальцами и, довернув ствол, всадил в парня короткую очередь.
Жаль, конечно, что руки культуриста, измазанные кровью его девушки, соскользнули с жилистой шеи Начальника Патруля — если б захват удался, возможно, это дало мне лишних полсекунды. За которые я бы гарантированно осуществил то, что собирался осуществить. А так Акела немного промахнулся.
Краем глаза кровосос увидел мой прыжок и рывком попытался вернуть оружие в прежнее положение…
Но удалось это ему лишь наполовину. Потому что смертельно раненный парень все-таки умудрился доползти до ноги вампира и впиться зубами ему в бедро.
Для кровососа подобная неприятность наверняка была сравнима с укусом комара. Но и комар заставляет нас рефлекторно хлопать по щеке, когда мы слышим его звенящее жужжание и чувствуем слабый укол крохотного жала. Вот и Начальник Патруля дернул плечами и головой. Чуть-чуть. Влево и вниз. Ровно настолько, чтобы приставить дуло автомата ко лбу умирающего — и полностью оказаться спиной ко мне…
Черт его знает, почему кровосос решил, что качок опаснее меня. Может, потому, что у меня были скованы руки, может, потому, что тот, кто кусает, всегда кажется опаснее того, кто только собирается укусить. А может, просто сработал рефлекс — бей того, кто ближе…
Короткая очередь разнесла голову несчастного парня, но при этом на долю секунды затылок Начальника Патруля оказался прямо передо мной. И единственное, что я смог сделать, это перекинуть скованные руки через голову вампира и рвануть их на себя.
Черт его знает на что я надеялся. Может быть, что стальная цепь захлестнет кадык монстра и я смогу его задушить? Скорее всего, так и было — просто рефлексы сработали. Мои ли, чужие ли — не знаю… Но в тот момент я не думал вообще. Было единственное желание — рвать зверя, корежить ему глотку, открутить башку… Лишь бы не жила больше на свете тварь, втыкавшая коготь под кожу белой волчицы.
Но, как говорилось выше, «Акела промахнулся»…
Мои запястья не достигли горла, так как вампир разинул пасть и короткая цепь захлестнула нижнюю челюсть. Это я понял позже, когда края острых зубов рассекли мне кожу на обоих предплечьях. Но боль меня не остановила. Я рванул запястья на себя раз, другой, третий, закручивая при этом руки против часовой стрелки и прижимая затылок монстра к своей груди.
Пожалуй, если бы вампир додумался просто поднять автомат и вслепую выпустить очередь над своей макушкой, в этой истории можно было бы ставить весомое свинцовое многоточие. Но у кровососа сработали те инстинкты, что были гораздо древнее огнестрельного оружия.