— Ерунда. — Морис отвесил оплеуху слишком нетерпеливому существу, которое быстро отступило назад с отвалившимся ухом, повисшим на кусочке кожи. — Ведь мы можем заняться ремонтом, верно? Немного скотча, фанеры и черенков от лопат. А своими моралями ты мне напоминаешь монашку в борделе.
— Ну хорошо, коль скоро ты берешься объяснить поломки Их Милости, то все в порядке, — кивнул Гарри, усмиряя пинком очередного колчерукого едока. — А на кой ему их такая уйма?
— А я почем знаю? — пожал плечами Морис. — Может, расчленит их. Возьмет от одного ногу, руку от другого, добавит запасных частей и соберет несколько действующих единиц.
Мистер Голдсмит заметил, что стал объектом нездорового интереса самых допотопных представителей местного содружества. Один, с поврежденной ногой, шаркал вокруг пленника и изучал его нижние конечности, определенно обдумывая что-то. Негнущийся указательный палец ткнул в брючину. Видимо, голосовые связки этого существа были получше, чем у Чарли, и он вполне членораздельно прохрипел:
— Отлично… отлично.
— Кыш, пшел вон! — приказал мистер Голдсмит, неистово задрыгав ногами. — Отвали, убирайся!
Существо же задрало ему штанину и, словно каннибал, рассматривающий лакомый кусочек, уставилось на пухлую белую плоть, пуская слюни.
— Морис, Гарри! — прогремел резкий голос. — Что это значит? Быстро постройте единицы в шеренгу!
Обладателем такого зычного голоса вполне мог бы оказаться майор, распекающий расхлябанных сержантов, или директор, застукавший сотрудников за групповухой. Морис и Гарри принялись выстраивать своих подопечных, толкали их, ругали, били кулаками и порой даже пинали ногами. Недавнего мучителя мистера Голдсмита схватили за шиворот и с силой бросили. Неровным шагом он понесся вперед, булькая и клокоча на ходу.
— Осторожней! — рявкнул голос. — Единицы денег стоят.
Наконец-то у мистера Голдсмита появилась возможность рассмотреть новоприбывшего. Его глазам предстал господин средних лет. На нем были черный пиджак и брюки в тонкую полоску, глянцевая шляпа-котелок, очки в роговой оправе. Карикатурный образ чиновника дополнял портфель. Именно к этому гротескному персонажу подошел Морис и весьма небрежно отдал честь:
— Единицы построены и готовы к смотру, сэр.
— Отлично! — Их Милость (мистер Голдсмит решил, что это именно он) передал портфель Гарри и медленно двинулся вдоль строя, поочередно критически изучая каждую единицу. — Морис, а почему вот этот без ладони?
— Он хлопал, сэр. Негодяй… простите, эта единица совсем сдурела после мовэма, сэр. Он так аплодировал, что отхлопал себе ладонь, сэр.