— Запрещено, — повторила она, кивнула и вышла.
Дети разом заговорили, но тут же смолкли, повинуясь резкому окрику Джейн. В оконное стекло с жужжанием билась пчела. Зашелестели учебники, но тут наконец прозвенел звонок, и школьники окружили Кейта. Он, улыбаясь, пожал несколько рук и, когда последний ученик вышел, со стоном выпрямился.
Джейн обмякла на учительском стуле, бездумно покручивая темные прядки волос.
— Стерва, — сказала она. — Герман работает здесь так давно, что решила, будто школа принадлежит ей. Черт, Кейт, да никому и в голову не придет тащиться в этот дурацкий подвал! Ради всего святого!
Ему хотелось встать у нее за спиной, помассировать ей плечи, вернуть назад те дни, когда они вместе смеялись, не чувствуя никакой натянутости. Но хуже всего было то, что он отлично понимал, почему их отношения завершились. Три женитьбы, по четыре года каждая. Джейн имела полное право скептически усмехаться, когда он говорил, что «на этот раз все по-другому, не похоже на те, предыдущие». Она совершенно справедливо замечала, что он уже дважды говорил это (и вполне искренне), а в тридцать два года (и в его сорок) четырехлетний контракт никак не походит на обещание райского блаженства и гарантий счастливого будущего.
Кейт сунул руки в карманы и прислонился к доске.
— Она и впрямь выглядит достаточно странно, поневоле поверишь, что она была здесь всегда. Кстати, твой племянник считает, что она вампир.
— Это наверняка Филип. Питер лучше владеет уличным языком. — Она порылась в бумагах и спросила: — Как ты?
— Держусь, — негромко ответил он.
Джейн взяла карандаш и сильно постучала им по своему блокноту.
— Карл думает, что нам нужно как-нибудь собраться вместе. Двойное свидание или что-нибудь в этом роде.
Кейт кивнул. Похоронный звон. Завершающий удар.
— Конечно. Почему бы и нет?
Она потянулась за сумочкой, лежавшей в нижнем ящике стола.
— Предполагается, что я угощу тебя ланчем.
— Превосходно, — сказал он. — Никогда не жалуюсь на дармовую кормежку.
Кафетерий находился в середине главного коридора — белые деревянные стены, зеленая скользкая плитка на полу. Они встали в конец негромко болтающей очереди. Ученики хихикали и сплетничали, преподаватели изображали бесконечное терпение. Кейт вел себя стоически, машинально улыбался и гадал, почему он не безутешен, а всего лишь разочарован. Но прежде чем он успел углубиться в эти мысли, к нему подошел седой, согнутый годами мужчина в сером рабочем комбинезоне, с метлой в руках, и потянул его за пиджак:
— Парень, огонька не найдется?
— Ты пьян? — спросил Кейт.