— Мы скоро позовем вас на чай, — продолжила миссис Дюполь, — и ты расскажешь все-все про Лондон и про то, как ты помогала королеве!
— Да, — отозвалась леди Линдсей, опустив глаза. Ее улыбка показалась Джеку несколько вымученной. — Да, конечно.
— А сейчас мне, в самом деле, надо идти, — сказала миссис Дюполь.
Линдсей хотел ее проводить, но та остановила его с тихим смехом:
— Пожалуйста, Натан, и вы, Бентон, не беспокойтесь. Я отлично знаю дорогу. До свидания.
— До свидания, мэм, — попрощался Джек.
После ухода миссис Дюполь в комнате повисло неловкое молчание. Все как будто набрали в рот воды. Джек не знал, что сказать. Растрепанные ветром волосы Эвелин выбились из-под шапочки и теперь свисали густыми прядями, одна курчавилась над щекой. Ее лицо пылало, глаза ярко блестели.
Джек поразился ее красоте. Честно говоря, он как-то не сознавал, что она была так хороша собой.
— Добрый день, миледи, — невозмутимо сказал Бентон, воистину лучший английский дворецкий. — Приготовить вам чаю?
— Спасибо, Бентон, — отозвалась она. — Два кусочка сахара, пожалуйста.
Линдсей подозрительно взглянул на жену:
— Как ты себя чувствуешь?
— Великолепно, сэр! — воскликнула она. — Сегодня днем я совершила довольно увлекательную прогулку!
— По лесу? — спросил Джек, покосившись на мокрый подол ее платья.
— Нет. Я ходила к оранжерее, — сказала она, со значением посмотрев на Линдсея.
Он удивленно приподнял брови:
— Ее как таковой уже нет.
— Да, я заметила! — Она взмахнула рукой, чуть не задев, чашку с чаем, которую Бентон держал перед ней. — Представь себе мое удивление. Ведь я ее так любила. Бентон, правда, там было чудесно? — спросила она, не сводя глаз с Натана.
— Конечно, мэм.
— Как жаль, Бентон!
Дворецкий спокойно поставил ее чай возле кресла у камина.
— Да, мэм.
— Просто ее какое-то время не использовали, — резко вмешался Линдсей.
— Ах, ну да! — Эвелин сладко улыбнулась мужу, прошла мимо мужчин и села в кресло. — Какая жалость! — сказала она, беря в руки чашку. — Я, между прочим, вложила немало сил в эту оранжерею.
— Конечно, — согласился Линдсей нарочито сдержанным тоном, — но ею не занимались почти три года. Апельсиновые деревья засохли, мебель покрылась плесенью, и я не видел смысла наводить там порядок.
— Понятно. — Графиня манерно поднесла чашку к губам и отхлебнула чай. — Бентон, ты видел маленький розарий?
— Да, мэм.
— Как ты думаешь, он пришел в запустение, потому что его не использовали?
— Скорее всего.
— А дом? Почему здесь протертые ковры и рыболовные снасти в каждой комнате?
— Не знаю. — Бентон нагнул голову, отступил назад и прислонился спиной к стене.