Эвелин заморгала и отвернулась.
— Пожалуйста, не надо все усложнять, — взмолилась она. — Я не могу вернуться к прежней жизни. Я хочу жить по-новому и прошу у тебя развода.
Он растерянно смотрел на нее. Ему казалось, что он спит и видит странный сон — как будто он отделился от собственного тела, и наблюдает происходящее со стороны. Как реагировать на столь возмутительную просьбу? Развод невозможен! Даже если бы он этого хотел, даже если бы это не влекло за собой чудовищного скандала, который прежде всего отразится на Эвелин, ибо общество осудит ее гораздо строже, чем его… После того как они разведутся, на ней никто не женится, и ее репутация будет погублена навсегда… Разводиться через парламент, значит, предать их отношения всеобщей огласке. К тому же это дорого. В любом другом случае, если они легально разведутся, их покойный сын будет признан незаконнорожденным.
Натан не стал говорить ей об этом: она наверняка все прекрасно знала. Ни о каком разводе не могло быть и речи!
— Неужели тебе было так плохо со мной? — тихо спросил он. — Я тебя обижал? Повышал на тебя голос? В чем-то тебе отказывал?
— Натан…
— Что, Эвелин? — В его голосе сквозило искреннее недоумение.
По ее щеке покатилась слезинка.
— Думаю, здесь нечего объяснять. По-моему, все и так понятно.
— Нет, непонятно! Я ровным счетом ничего не понимаю. Объясни мне, пожалуйста.
— Я тебя больше не люблю, — сказала она и быстро зажала рот рукой, чтобы сдержать рыдания.
Эти слова полоснули его по сердцу, точно острый нож. Ему стало трудно дышать. Наверное, где-то в глубине души он чувствовал это, но сейчас, когда она озвучила его догадку… Он сжал руку в кулак, пытаясь успокоиться.
— А раньше любила? — натянуто спросил он.
По щекам Эвелин тихо ползли еще две слезинки.
— Как ты можешь спрашивать?
— Мне надо знать. — Наверное, это безумие, но ему действительно надо было знать — позарез! — Это вполне логичный вопрос. Ты меня любила?
— Конечно, любила, — ответила она, и в ее глазах появилось страдание.
Натан ощутил новый болезненный укол в сердце и посмотрел на ковер.
— А ты… ты любил меня? — спросила она бесцветным голосом.
Натан медленно поднял глаза и с удивлением увидел в ее взгляде робкую надежду. Если честно, когда они только что поженились, он ее не любил, но признаться в этом было бы слишком жестоко. А сейчас… Он и сам не знал, что чувствует сейчас, помимо холодной обиды.
Эвелин тихо всхлипнула и отвернулась, ухватившись за спинку кресла, словно боялась упасть.
— Фундамент нашего брака был довольно сложным, Эви, — местами слабый, местами крепкий. Наверное, ему не хватило прочности, чтобы выдержать смерть Роберта. Но… но это еще не значит, что мы не сможем выстроить новый.