– Чего?
– Говорю, я в норме! - произнес я, распрямляясь.
Фух. Ну, кажется, счастлив наш бог. Похоже, разбитый артефакт-аномалия просто не работает. Смертельно опасно лишь целое чертово яйцо, а его осколки не способны удерживать смертоносного заряда, или чем оно там поражает вольных бродяг и прочие живые организмы.
Вот только как быть с той мгновенной потерей сознания, которая накрыла меня в момент, когда обсидиановая смерть разлетелась вдребезги? С тонкой линией оранжевого огня перед глазами?…
Может быть, пошалило подсознание, понявшее, что я обречен, и со страху на полсекунды погасившее рассудок? Но откуда оно могло это взять - ведь я, только выйдя из транса, понял, что меня обсыпало кусочками смертоносного артефакта?
Ладно. В Зоне полно загадочного, и не всегда загадочное непременно заканчивается плохо. Иногда фортуна улыбается и сталкерам.
– Точно все в порядке? - подозрительно спросил Патогеныч. - Как себя чувствуешь?
– Как и положено вольному бродяге, обсыпанному чертовым яйцом, - отозвался я. - Погано. Прям помираю.
– Зубоскалишь, собака, - с неудовольствием отметил коллега. - Значит, выживешь. А я-то, блин, беспокоился.
– Если выживу, с меня пиво, - пообещал я. - Не знаю, сумел бы я сам попасть в цель при таких условиях…
– Пиво - это хорошо, но я бы, конечно, предпочел продать чертово яйцо, - печально отозвался Патогеныч.
– Бери пиво, потому что яйца тебе теперь точно не видать. - Стараясь не наступать на разлетевшиеся по всему полу антрацитовые осколки, я неторопливо приблизился к центральному проходу и остановился на границе аномальных полей. - Или ты мне предъяву выписываешь за спасение?
– Да какая там предъява, брось, - вздохнул Патогеныч. - Ты же ни при чем. Беру пиво.
– Замазали. Что дальше? Выбираемся по приборам?
– А хрена вот, - отозвался Патогеныч, поднимая левую руку с ПДА на запястье.
Экран его портативного компьютера был мертв. Мы попали в мертвую зону, где не функционировало никакое электронное оборудование. Соответственно, не работали и датчики аномалий. Мое счастье, что сработал пистолет напарника. В подобных зонах порой даже бывает так, что огнестрельное оружие дает сплошные осечки: порох категорически отказывается воспламеняться.
– Мать твою, дорогой друг, - ровным тоном произнес я.
– Моя вина, - со вздохом согласился Патогеныч. - Значит, я пойду впереди.
– Обломайся, - заявил я. - Ты же спасал мне жизнь. Теперь расслабься и получай удовольствие.
– Хрена, - отрезал Патогеныч. - Тебе еще добираться до выхода. И вылазить наружу.
– Ладно, тогда помогай. У ворот разберемся, кто тут самый крутой медведь в берлоге.