– Проклятый алкоголик, - проворковала Динка, положив мне ладонь на плечо. - Мясо…
– Аккуратнее, - хладнокровно предупредил я. - Пепельницу свалишь.
– Ты меня только для того и вызвал из Харькова? - спросила Динка, назло мне продвигая ладонь ближе к банке. - Чтобы круто унизить при всех? Сучонок.
– Я никуда тебя не вызывал, красавица. О чем ты?
– Ну как же. - Диана Эдуардовна изволили царственно играть мужественной порослью у меня на груди, прихватывая ее изящными пальчиками. - Ты же прислал мне на ПДА: «Детка, вернись, я все прощу. Хемуль». И я, как девочка, немедленно все бросила и кинулась по первому свистку…
– Я ничего тебе не посылал. - Я вдруг на мгновение ощутил знакомое чувство, как в Зоне, когда совсем рядом находится какой-то крупный мутировавший организм или невидимая аномалия: волоски на загривке вдруг встали дыбом, а по коже словно провели ледяной мочалкой. - Между прочим, я никогда не называл тебя «детка».
Узкая ладошка Динки на мгновение замерла, затем переместилась на мой живот и принялась поглаживать его в опасной близости от неприкасаемого.
– Наверное, это Патогеныч послал, - сказала она. - Или Енот. Молодцы ребята. Иначе так бы мы с тобой и страдали, как последние идиоты…
– Я не страдал, - безжалостно заявил я. - У меня была Ириш.
– Ты с ней был счастлив? - спросила моя волшебная девочка.
Всего-то и делов было раскрыть пасть и выдавить из себя один-единственный утвердительный звук. Но я не сумел этого сделать. Должно быть, старею.
– Вот, - удовлетворенно кивнула Диана. - Это не измена. Это просто физиология. Кобелизм. И у меня тогда - тоже не было никакой любви, один проклятый кобелизм, только женский. Какая же я была дура…
– Подруга, - сказал я. - Отныне ты свободно можешь кобелировать с кем угодно, когда угодно и сколько угодно раз. Клянусь тебе, что больше я тебя не брошу, как бы ты мне ни изменяла. Я просто убью тебя и закопаю за Периметром. Верь мне, так все и будет.
– Я верю тебе, сволочь. - Динка покорно прикрыла глаза, обняв меня и прижавшись ко мне всем телом.
– Ты сейчас доиграешься, - сказал я, потому что ее ладошка уже спустилась по моему животу ниже всяких приличий и теперь играла с несколько утомленным, но еще вполне готовым к подвигам Хемулем-младшим.
– Ну? - несказанно удивилась Динка. - Прямо вот доиграюсь?
Чертов попугайчик.
– Не буди во мне зверя, - предупредил я. Впрочем, зверь уже был разбужен, торчал вертикально и требовал жертвы. Я внезапным рывком перекатился на постели и придавил пискнувшую от неожиданности подругу всем весом. - Пощады, сучка?