– Я могу еще здесь сгодиться. А там только лишним балластом буду.
С этим трудно было не согласиться.
Вертолет взлетел, загруженный только оборудованием с пульта управления роботами. Координаты для стрельбы выдавал Кирпичников, настоятельно просивший пилотов вертолета не столкнуться с летающим «ведром», которое с большой высоты в инфракрасном режиме отслеживало прямо через густую крону растительности все передвижения оставшихся участников засады.
Дело наземной группы было простое – отрезать американцам выход в глубинные районы Колумбии. Поэтому капитан Альварес сразу взял направление в сторону от границы, почти по тому же маршруту, по которому уже проходил со своей группой Лукошкин.
– Они, кажется, уходить не собираются, – удивился Кирпичников. – Я думаю, они не желают бросать своих, не зная, что с ними случилось. Пойдут в разведку. И правильно. Бегство походило бы на дезертирство. Но правильно и с другой точки зрения – с нашей. У американцев было время уйти сразу, сейчас они это время потеряли. Но на всякий случай пути следует перекрыть. «Конкистадор», ситуацию понимаешь?
– Понимаю, «Первый», – отозвался капитан Альварес. – Но они в любом случае пойдут. Как только начнется отстрел, они сразу двинут назад. А там буду ждать я…
– Я не думаю, что кто-нибудь сумеет дойти. Их осталось четырнадцать человек. У «Батыра» патронов хватит… Как, «Батыр»? Хватит?
– Они сейчас, что, кучей собрались? – спросил Валеев.
– Толпой. Совещаются и спорят. Но выставили пару часовых.
– Толпа плотная?
– Не слишком. Не плечом к плечу, и не животом к спине. Тем не менее…
– Я буду стрелять под острым углом. Калибр «двенадцать и семь»… При удобной позиции может пробить сразу троих, несмотря на бронежилеты.
– Пробуй, – согласился командир.
– Одна просьба, «Тирофихо», – обратился Альварес напрямую к Валееву. – При таком оружии, как у тебя, да еще при стрельбе под острым углом… Если мы окажемся на одной линии с американцами, не стреляй, пожалуйста. Если на одного убитого американца придется пара моих коммандос, мы можем обидеться. Такая победа будет близка к поражению.
– Уговорил, – согласился снайпер. – Я буду смотреть внимательно.
* * *
– Я – «Первый». Если есть желание стрелять под острым углом, не поднимайся так высоко. Я тогда не смогу вас направлять. «Ведро» выше подняться не может. Вернее, оно-то может, только приборы слишком слабы и камеры теряют объекты. Одинаково смотрятся и птицы, и мыши, и люди – один вертолет видно. А если вертолет поднимается, а «ведро» опускается, то мне не видно, куда летит вертолет. «Батыр», объясни пилотам, только без матюков…