В этот день у Виктории было три урока подряд. Освободившись, она направилась к себе в кабинет, но вдруг заметила в коридоре плачущую школьницу. Завидев учительницу, девочка метнулась в туалет. Виктория насторожилась. Она проследовала за ученицей, та была в туалете одна.
— С тобой все в порядке? — осторожно спросила Виктория. Это была Эми Грин. Прилежная ученица, но, по слухам, ее родители разводятся.
— Да, все в порядке, — ответила девочка и вновь зарыдала. Виктория протянула ей пачку бумажных платков, Эми смущенно высморкалась.
— Могу я тебе чем‑нибудь помочь? — Девочка покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. — Не хочешь посидеть у меня в кабинете? Или, может, прогуляемся вместе? — Эми замялась, но потом кивнула. Виктория всегда была ей симпатична.
Кабинет был чуть дальше по коридору, девочка послушно проследовала за учительницей. Виктория закрыла дверь и жестом предложила Эми сесть. Потом налила ей стакан воды, но девочку продолжали душить рыдания. Виктория молча ждала, пока Эми успокоится. Наконец та подняла на нее полные ужаса глаза.
— Я беременна, — сквозь слезы выдавила она. — Я ничего не знала, даже не догадывалась. Только вчера все точно узнала. — Догадаться, кто отец ребенка, было несложно, Эми вот уже два года встречалась с одноклассником, вполне симпатичным парнем. В июне обоим получать аттестат зрелости. Все мысли о собственных неприятностях сразу отступили на второй план.
— А маме сказала? — спросила Виктория.
— Да что вы? Она же меня убьет! Она и так уже из‑за развода сама не своя. — Отец Эми ушел к другой женщине, Виктория знала об этом. — А теперь еще это. Не знаю, что и делать.
— А Джастин в курсе?
Эми кивнула.
— Мы вместе были у врача. Мы пользовались презервативом, но он порвался. А таблетки я пить бросила, меня от них тошнит.
— Черт возьми! — вырвалось у Виктории, и девочка сквозь слезы хмыкнула.
— Повторите, пожалуйста.
— Повторяю: черт возьми! — Обе улыбнулись, хотя им было совсем невесело. — Ты уже решила, как поступишь? — Такое решение девочка должна принимать вместе с родителями, но Виктория готова была ее выслушать.
— Не знаю пока. Мне еще рано становиться мамой. Но и аборт я делать не хочу. Теперь меня что, из школы выгонят? — Она была охвачена паникой и уже жалела, что все рассказала Виктории.
— Этого я не знаю, — честно призналась Виктория. За семь лет работы это был первый случай в ее практике. Она знала, что время от времени кто‑то из девочек залетал, но ей никогда не приходилось сталкиваться с этим вплотную, тем более — быть первой узнавшей. Обычно такие вопросы решали на педсовете, либо завуч, или директор. А она всего лишь преподаватель, пусть даже и заведует английской секцией. Но, будучи женщиной, она могла посочувствовать девочке, хотя сама такого опыта не имела. И ей будет очень жаль, если Эми не окончит школу. Эту девочку берут и в Йель, и в Гарвард — фактически во все самые престижные университеты, куда она отправляла документы. — Может, что‑нибудь удастся придумать. — Но Виктория знала, что девочкам в ее положении не разрешалось посещать занятия. — Думаю, прежде всего ты должна с мамой поговорить.