— Это не вы опоздали, — заверил он. — Я слишком рано пришел.
Хмурился он не из-за этого, его смущала некоторая ее отчужденность.
— Почему входная дверь не заперта?
Как трогательно, что он так заботится о ней.
— Я вас ждала, мне не хотелось бежать и полуодетой открывать.
— Я бы не возражал. — Он попытался не задерживаться на соблазнительном видении. — Не дай Бог, нагрянул бы какой бродяга.
— Но вы ж не бродяга, если, конечно, не ведете двойной образ жизни. — Она тронула его губы своими. — Кроме того, бродяги не звонят, прежде чем войти.
На нее трудно сердиться.
— Держите всегда дверь запертой, — предостерег он, — это Южная Калифорния, а не заштатный городишко в Юте, где все друг друга знают.
Марго развеселилась.
— Ясно, что вы никогда не увлекались просмотром кинофильмов, не видели, к примеру, картины «Местечко Пейтон», — вспомнила она классическую мелодраму о крошечном городке, погрязшем в скандальных тайнах.
— У меня не было времени смотреть кино. По крайней мере на родном языке, — добавил он.
Они просмотрели два итальянских фильма, один с субтитрами, другой — без, когда Марго решила, что он готов его воспринимать.
Она весело тряхнула головой.
— Так многому надо вас научить, и так мало времени.
Марго хотела взять свою накидку, лежавшую на диване, но он опередил ее. Оказавшись у нее за спиной, он впервые заметил, насколько глубокий вырез на ее платье сзади. Уняв биение сердца, он осторожно опустил накидку на ее плечи.
— Тут, сзади, платья немного, верно?
Она повернулась, улыбаясь прямо ему в лицо.
— Как раз столько, чтобы возбудить аппетит.
Куда уж больше, подумал он.
Зажав под мышкой сумочку, она пристально вгляделась в Брюса.
— Вы как будто нервничаете.
Есть отчего. И вина полностью на ней.
— Я теряю голову от вашей красоты.
Он открыл дверь, пропуская ее вперед.
— Ну вот, вы не только выучили итальянский, Брюс, вы еще научились свободно говорить комплименты.
Взяв ее под руку, он направился к машине.
— Какие комплименты, я говорю о том, что вижу. Марго села в машину и, повернувшись к Брюсу, почувствовала возбуждающий мужской запах одеколона. Словно она и так уже не стремится к нему.
Брюс смотрел на нее, лаская взглядом лицо, волосы, грудь. Сейчас он хотел, чтобы она принадлежала только ему. Что, если он не появится на приеме? Может, не заметят? Там будет столько народу...
Но, смирившись с неизбежным, он решительно нажал на газ.
— Мне бы хотелось повести вас в какое-нибудь уединенное кафе, где подают настоящий кофе, а три музыканта тихо играют блюзы.